Японец и урбанизация

Что принесла японцу урбанизация?

Мощный рывок, сделанный экономикой Японии за послевоенный период, стал главным фактором победного шествия урбанизации по стране. Широкий разлив городов по островам; тысячи промышленных предприятий, втягивающие поток сельского населения и создающие огромный рынок наемного труда; сгустки индустрии, рождающие новые города и способствующие перестройке старых; городская форма жизни, идущая, казалось, в самые отдаленные уголки страны, с ее непременными атрибутами - экраном телевизора, электричеством в быту и хозяйстве - и, наконец, невиданный размах средств сообщения - ленты скоростных автострад, маршруты авиалиний и суперэкспрессов. Все это актив урбанизации, ее слово в пользу японца. Но существует и обратная сторона. Чрезмерная концентрация населения в городах вызвала целый ряд отрицательных явлений, которые в условиях антагонистических социальных отношений приобретают характер неразрешимых проблем. Жилищный кризис, хронический для японских городов, еще более обострился, возникла масса отрицательно действующих на здоровье человека явлений (усиление шумов, загрязнение воды, воздуха, моря, почвы, гибель зеленых насаждений и т. д.), которые японцы объединяют единым термином "когай".

Скученность японских городов (большая часть города даже в условиях широкой реконструкции продолжает оставаться деревянной) приводит к частым пожарам, стремительному их распространению и огромному ущербу, наносимому горожанам. Пожары - постоянное бедствие японского города. Подсчитано, что каждую минуту на Японских островах, включая порты и прибрежные воды, что-нибудь горит. Борьба с "красным петухом" в застройке, пылающей, как спичечный коробок, - одна из самых серьезных и неотложных проблем современного города.

В первые послевоенные годы в Токио было законодательно оформлено создание организации по борьбе с пожарами. В 1948 г. противопожарная служба столицы из ведения полицейского департамента была передана Токийскому муниципалитету. Правда, и сфера ее действия значительно расширилась - сюда вошла защита граждан не только от пожаров, но и от других стихийных бедствий. Совсем недавно эта организация приняла наименование "Токийское ведомство противопожарной службы". Подчиняется оно губернатору Токио. Но как и в первые годы своего существования, заботы этой беспокойной службы распространяются на 23 городских района, 17 городов, входящих в столичную зону, и огромный пригородный массив Токио. Противопожарное ведомство столицы состоит из восьми отделов, при которых действуют школа пожарных и научно-исследовательская лаборатория. Каждый из этих отделов наблюдает за одним из восьми районов, на которые разбита территория столицы. Там функционируют 67 противопожарных станций и 199 филиалов. Служба ведомства включает работу медицинских отрядов и подразделений. Всего в ведомстве занято 15 532 человека, работающих в две-три смены или несущих круглосуточную вахту. 1270 пожарных машин и разнообразная аппаратура для тушения пожаров и оказания помощи пострадавшим всегда находятся в боевой готовности. Контрольный центр, расположенный в главном здании ведомства, принимает телефонные сигналы из уличных автоматов-будок, поддерживает двустороннюю радиосвязь с готовыми к выезду и находящимися в пути пожарными командами. В соответствии с принятыми законодательными установлениями ведомство наблюдает за рекламными сооружениями, в которых используется летучий газ; осуществляет строгий контроль за работой фабрик и заводов, использующих нефть, мазут, керосин и бензин; инспектирует работу торговых предприятий, где нередко скапливаются легковоспламеняющиеся товары; проверяет противопожарное оснащение нефтеналивных танкеров; ведет профилактическую работу в жилых кварталах.

Статистика показывает, что концентрация населения, как правило, ведет к учащению пожаров. В связи с изменением городской застройки, появлением многоэтажных сооружений возникли новые типы загорания, пожары происходят в лифтах, на этажах высотных зданий. Система безопасности не всегда удачна, а иногда она и умышленно не соблюдается, так как герметизация и изоляция этажей обходится очень дорого. Периодически министерство внутренних дел страны сообщает о трагических итогах противопожарных обследований. Так, только в торговых помещениях с 1966 по 1972 г. включительно произошло 920 пожаров. В декабре 1973 г. пресса сообщила о пожарах в двух универсальных магазинах "депато" - "Тайо" в городе Кумамото и "Итоя" в префектуре Тиба. Пожар в девятиэтажном здании "Тайо", где 500 продавцов, кассиров, рабочих и более 700 покупателей оказались отрезанными от выходов на верхних этажах, стал причиной гибели 104 человек. 112 получили сильные ожоги и увечья. Трагедия возникла из-за несоблюдения элементарных противопожарных правил (подсобные помещения, рассчитанные на незначительную загрузку, были буквально забиты легковоспламеняющимися товарами).

Обследование токийских магазинов летом 1973 г. показало, что в 18 из 38 крупнейших "депато" отсутствуют запасные выходы на случай загорания, захламлены переходы и подвальные помещения. Противопожарное ведомство немедленно опечатало многоэтажные торговые предприятия.

Эффективное тушение подобных пожаров требует более сложного оснащения пожарных команд, новой аппаратуры, надлежащего уровня знаний персонала. В ноябре 1972 г. был создан Главный исследовательский центр противопожарной защиты. На него и возложены все эти задачи, особенно изучение научных достижений, которые можно использовать для повышения эффективности в борьбе с огнем.

Ежегодно в бюджете Токийского муниципалитета возрастает доля ассигнований на создание противопожарной защиты. В 1973 г. было ассигновано 4785 млн. иен из общей суммы в 138133 млн. иен, предназначенных для осуществления профилактических мер против землетрясений, наводнений и пожаров. Муниципалитеты других городов также принимают все меры для защиты городских массивов от огня. К этой работе активно привлекают городских жителей.

Рис. 28. Отряд женщин-пожарных

С 1969 г. по инициативе муниципалитета Иокогама в пожарную охрану пришли женщины. Первые в истории Японии женщины-пожарные окончили особые школы, созданные в Иокогама и Кавасаки, в которые принимались только выпускницы колледжей, так как овладение методами использования химикатов при тушении пожаров предполагало знание химии и близких ей предметов. Предъявлялись и другие требования: молодость, крепкое сложение и здоровье.

Однако цель, которая ставилась при организации женских команд, состояла не в том, чтобы новые пожарные заменили мужчин или наряду с ними выезжали на горящие объекты. Основной упор в работе женщин делается на предупреждение пожаров. Это работа с домохозяйками, распространение знаний о мерах борьбы с огнем, создание в каждом городе своих организаций по предотвращению пожаров и несчастных случаев, контроль за содержанием противопожарного оборудования в помещениях компаний, заводов и фабрик. К тому же женщины проходят специальную физическую подготовку, которая может им пригодиться в случае необходимости: ездят на пожары, прокладывают тяжелые шланги длиной до 180 м, съезжают вниз по спасательному спусковому желобу с головокружительной высоты, учатся манипулировать канатами. Добросовестность женщин-пожарных, проявленная при выполнении поставленных задач, снискала им заслуженное признание. Успехи женских команд сделали возможным увеличить число пожарных в городах. Опыт Иокогама и Кавасаки, создавших первые пожарные команды женщин, сейчас взят на вооружение многими городами Японии.

Широко внедряется в Японии учитывающая особенности островной страны практика создания пожарных катеров и судов. В крупных портовых городах, в том числе и в Токийском заливе, куда заходят нефтеналивные танкеры, курсируют специальные 80-тонные пожарные суда, специально оборудованные для борьбы с огнем на воде. Искра, вылетевшая из трубы корабля, опасна не только горючему, сконцентрированному у причалов, но нередко становится причиной возникновения огненного шквала, уничтожающего деревянные кварталы, подступающие к самой воде.

С 1952 г. в Японии начато строительство противопожарных защитных поясов вдоль крупных магистралей и внутри кварталов. Они разбивают деревянный массив заслонами из бетонных и кирпичных домов, препятствующими распространению огня. Почти 100 городов Японии ведут сейчас широкое строительство таких поясов. Правительство стимулирует их создание, выплачивая застройщикам разницу в стоимости строительства деревянного и огнестойкого зданий. В целом это принесло ощутимые результаты: "деревянное море" японского города постепенно убывает. Но беспрерывно растущие цены - этот бич строительства в Японии - снижают, а в последние годы сводят почти на нет значимость государственной дотации. Бетонный дом становится все чаще недоступным для японца из-за постоянного роста превращающихся в астрономические цены.

Статистические данные Токийского муниципалитета за 1974 г. рисуют картину почти стабильного возрастания числа пожаров и их неизменных спутников - несчастных случаев. Если в 1966 г. в Токио зарегистрировано 7805 случаев пожара при 117 погибших и 1556 раненых, то в 1971 г. эта цифра составила 9094 пожара при 135 погибших и 1565 раненых (в 1972 г. - соответственно 8059 пожаров, 143 погибших и 1368 раненых).

Стихийные бедствия, постигающие японца, не исчерпываются пожарами. Землетрясения, которые ни на один день не забывают эту страну, страшные тайфуны, наводнения и ливни, нашествия цунами - все это усугубляется неуклонным ростом перенаселенности. Нередко разгул стихий - тайфун или ливни - приобретает характер катастрофы из-за плохого состояния защитных сооружений - дамб и насыпей, которые почти в каждом населенном пункте Японии (особенно в крупных городах) обязательная часть городского хозяйства.

В Токио построено 233 км ограждающих дамб, так как немалая часть его территории находится ниже уровня моря. Более 110 кв. км земли, на которой раскинулась столица, всего лишь на метр превышают этот уровень. В Осака территория, нуждающаяся в защитных устройствах, составляет 200 кв. км. Строительство защитных сооружений - дорогостоящее мероприятие. Только в Токио возведение дамб стоило более 670 млрд, иен. И каждый год поглощает все новые и новые суммы. Дамбы и насыпи требуют наращивания. Главная вина часто не в естественных причинах, а в хищническом расходовании подземных вод промышленными предприятиями. Слои земли в этих случаях опускаются, оседают или наполняются соленой водой, что при общих сокращениях ресурсов питьевой воды (в Токио многие районы летом не имеют питьевой и технической воды) чревато также серьезными последствиями. В некоторых районах Токио и Осака за последние десять лет просадка поверхности земли превысила два метра. Наиболее пострадавшими районами столицы оказались Кото, Дзёхоку и Дзёнаи. Легкая почва, из которой активно выкачивают подпочвенные воды, особенно в Кото, стремительно проседает. Начавшееся там с 1911 г. опускание почвы достигло 4,3 м. Обследование, проведенное в 1972 г., показало, что территория, лежащая ниже уровня моря, составляет в этом районе 124,2 кв. км (21,5% общей площади). Осадка поверхности земли нередко наносит серьезный ущерб городскому хозяйству: образуются трещины в конструкциях мостов, смещаются трамвайные линии и т. д.

Большие работы приходится вести городским властям для профилактики наводнений. А рек и речушек на территории токийской зоны много. Это четыре водные системы - Тонэгава, Аракава, Тамагава, Цурумигава, - состоящие из 103 рек и их притоков и еще 19, с ними не связанных. Особенно много хлопот доставляют маленькие реки окраинных районов. Почти пересыхающие в жару, они несут неисчислимые бедствия деревянным кварталам, затопляя их или размывая улицы в сезон дождей.

"Город - это человек", - говорят японцы. Но в сегодняшнем городе, который, несмотря на перестройку, перенаселен, им живется нелегко.

"Дымный, грохочущий ад" - такую известность приобрел Токио, но уже сегодня этой характеристике вполне соответствуют многие другие города, прежде всего Центральной и Южной (район Китакюсю) Японии.

Японские города, где есть хоть какие-либо промышленные предприятия, задыхаются от пыли и отравленного воздуха. Статистические справочники бесстрастно фиксируют, сколько тонн гари (в столице 32 т на 1 кв. км) ежедневно выпадает на городские крыши и скверы, приводят заключения специалистов о том, как все это влияет на продолжительность жизни человека.

Греческий архитектор Доксиадис, выступая на Международном форуме градостроителей в Сан-Хуане, представил "кошмар путешествия в будущее", где "воздух так загрязнен, что водитель такси вынужден включать не только фары, но и радарную установку; в гостиницах нет окон, а в комнате работает установка не кондиционирования воздуха, а подачи кислорода"¹. Но так ли уж фантастично предсказание Доксиадиса? В современных токийских отелях окна еще есть, но они уже наглухо завинчены, работает централизованная система очистки воздуха. Распахнуть окно - это все равно что наполнить комнату чадом и копотью. Тонны гари и ядовитых испарений висят в воздухе.

¹ ("За рубежом", 1968, № 29, 12 - 18 июля)

В промышленных массивах Кобэ-Осака, Токио-Иокогама бывают дни, когда горожане не видят солнечного света. В некоторых местах такие "дымные дни" бывают более двух месяцев в году. Смог, удушливый, проникающий, кажется, во все поры, заставляет население японских городов значительную часть года носить марлевые повязки. Огромная влажность воздуха приводит к тому, что процесс перемешивания нижних, засоренных слоев и верхних, чистых протекает медленно. Над промышленными центрами словно опущен гигантский колпак из почти неподвижного отравленного воздуха, слои которого поднимаются на сотни и тысячи метров. Окиси азота и углерода, сернокислый газ, кадмий - вот чем наполнен воздух, которым дышит Япония, даже когда он и кажется чистым. О катастрофическом состоянии атмосферы над островами знают все. Периодически публикуется карта районов и городов, где воздух отличается наибольшей загрязненностью. Сюда относятся крупные промышленные массивы - Токио, Иокогама, Нагоя, Осака, Китакюсю и др. Особо отмечаются Тиба и Оита - центры, где содержание двуокиси серы в воздухе намного превышает приемлемый уровень. За последние годы и в столице зафиксировано увеличение процента концентрации этого ядовитого газа почти в 2 раза.

День 18 июля 1970 г. снискал себе печальную известность на страницах японской прессы.

Тридцать студентов высшей школы, расположенной в токийском районе Сугинами, после полудня внезапно почувствовали сильное недомогание. Начался изнурительный, непрекращающийся кашель, резкая боль в глазах, судороги. Одиннадцать человек в тяжелом состоянии были отправлены в больницу. Как стало известно, Токийский институт по вопросам защиты окружающей среды при муниципалитете зафиксировал в этот день повышенное количество вредных примесей в атмосфере (около 0,3 ррт¹ - в основном окиси металла). В последующие дни катастрофические последствия вызвало распространение в воздухе двуокиси серы. В столице и 11 прилегающих к ней городах было выявлено более 6 тыс. случаев поражения слизистой оболочки глаз. Перечень тревожных сообщений о массовых явлениях отравления кадмием в Тояма, свинцом в Токио, заболеваниях в Саку пополнялся новыми сведениями о последствиях загрязнения воздуха. Токийский муниципалитет в своем издании "Новости" опубликовал графическое исследование злосчастного дня 18 июля (температурные изменения, движение воздуха, насыщенность его разнообразными окислами).

¹ (Ррт - уровень загрязненности - соотношение вредоносных, отравляющих частей: 1) на тысячу; 2) на миллион частей воздуха)

Начало дня, казалось, совсем не предвещало беды. Линии, отражающие содержание в воздухе окисей азота, серы, металла, начинают пологое, плавное скольжение по клеточкам графика, почти параллельно. Еще только два часа ночи. Город спит. Влажность - 90%. Тепло и сыро.

Но вот стрелка городских часов коснулась цифры четыре. Встало солнце, температура повышается - 24, 28, 30°. Ветра почти нет. Его силы едва ли хватает на то, чтобы качнуть лист. Ах, если бы он мог разогнать, перемешать сгущающееся над городом облако! Все выше солнце, выше и температура. И где-то около полудня дыхание катастрофы коснулось города. Безветрие, жара и высокая влажность - вот основа неожиданного прыжка жирной черной линии, демонстрирующей мгновенный рост смертоносных примесей в воздухе Токио.

18 июля и в последующие дни, когда снова возникла угроза значительного загрязнения атмосферы, вызвали тревогу во всей Японии. 7 августа губернатор Токио Минобэ Рёкити созвал столичный муниципалитет на экстренную пятидневную сессию. Сессия утвердила дополнительный бюджет для принятия срочных мер по защите окружающего пространства; создала новый орган, концентрирующий усилия всех префектуральных систем защиты и получающий право контроля независимо от деятельности местных властей. Одновременно были разработаны меры по возможному предотвращению трагических ситуаций, подобных июльской. На Токийский институт защиты окружающего пространства и Ассоциацию метеорологических изысканий была возложена обязанность всякий раз, когда возникают предположения об опасной обстановке, объявлять об этом накануне не позднее 5 часов пополудни. Токийский муниципалитет обратился к жителям столицы и представителям фирмы с просьбой сократить работу автотранспорта, откладывая в подобных случаях все несрочные поездки. Были выработаны критерии смог-тревоги. Она должна объявляться тогда, когда уровень вредных примесей в воздухе достигает 0,1 ррт, в условиях относительно слабого движения воздуха (3 м в секунду) и высокой температуры. При уровне примесей 0,3 ррт смог-тревога объявляется независимо от метеорологических условий. В подобных случаях также предполагается сократить работу автотранспорта. Прекращают учебу школьники, 78 крупных промышленных предприятий столицы наполовину сокращают использование тяжелых масел, так как именно этот процесс приводит к значительному выпадению двуокиси серы.

Выступая на сессии, Р. Минобэ отметил, что уже сейчас количество двуокиси серы, которое ежегодно выбрасывается в воздушный океан над столицей, оценивается в 500 тыс. т. А что будет дальше? Если все останется по-прежнему, то к 1975 г. эта цифра возрастет до 700 тыс. г, а в 1985 г. отравляющие атмосферу примеси составят 1200 тыс. т в год. Перспектива постоянной смог-тревоги - удел ближайшего будущего. А поскольку природные условия Японских островов способствуют резким температурным колебаниям, примеси могут мгновенно сконцентрироваться даже при значительно меньшем засорении воздуха. Ядовитые облака неожиданно возникающего смога снижаются на город, идут в смертоносное пике на и без того отравленные смрадом улицы, разрываются от надсадного кашля легкие.

Смог-тревога стала сейчас почти обыденным явлением в жизни крупных городов. В 1966 г. в течение 154 дней она объявлялась в Токио. Опасные для жизни горожан Японии периоды в 1969 - 1973 гг. значительно удлинились. Пожалуй, ситуация из романов современных фантастов, живописующих картину воздушного голодания планеты в будущем, во многом отталкивается от нашей сегодняшней действительности. Сколько нужно человеку воздуха? Специалистами подсчитано, что суточная норма составляет не менее 25 кг. Сегодня уже немало примеров того, что происходит, когда человек лишен своего законного "воздушного пайка", получает его насыщенным парами серной кислоты или ядовитыми газами. Тысячи смертей вызваны смогом на планете, и Япония внесла и вносит в этот печальный реестр свою немалую лепту. Тяжелые поражения слизистой оболочки, заболевания легких, глаз, длительная нетрудоспособность - таковы удручающие последствия загрязнения воздушной среды.

Защита атмосферы теперь уже требует мер, принятых в общенациональных масштабах. В 1965 г. Япония утвердила закон "О контроле за дымом". В 20 городах промышленных районов, где отмечается чрезмерное загрязнение воздуха промышленными отходами, созданы единые системы контроля. В периоды особо резкого возрастания вредных примесей в воздухе патрульные полицейские машины совместно со специалистами выезжают на заводы с предписанием о проверке труб. Но эффективность этих мер довольно слаба. И хотя законом предусмотрена принудительная консервация предприятий с неисправным оборудованием или отсутствием дымопоглотительных устройств, нарушение приказов, обход их - обычное дело в условиях капиталистического государства.

Активному и все растущему засорению атмосферы способствуют также автотранспорт и самолеты. Рабата двигателей внутреннего сгорания и как ее результат выхлопные газы - одна из самых нелегких забот градостроителей. Установлено, что наиболее губительные последствия угарный газ оказывает на детский организм. Существует даже подкрепленная статистикой точка зрения, что городских детей от легочных заболеваний умирает в 30 раз больше, чем в деревне. Этот факт связывается с, казалось бы, совсем неожиданным обстоятельством: выхлопные трубы автомашин расположены на близком уровне с верхним краем детских колясок.

Рис. 29. Воскресный день на Гиндзе (г. Токио)

Недавно в столице Японии начали работать центры по определению загрязнения атмосферы в пределах городской черты. Они получают показания датчиков, установленных на 11 (из 27) наиболее оживленных, постоянно забитых транспортом перекрестках. Когда содержание вредных примесей достигает токсической нормы, датчик посылает сигнал, в центре раздается звонок и загораются лампы, извещающие об опасности.

Что же предпринимается в этих случаях? Регулировщики и постовые одевают противогазы или маски, снабженные кислородными баллонами, периодически удаляются в особые укрытия. А пешеход? Его единственная защита - марлевая повязка - в данном случае плохой помощник. И человек вдыхает отравленный воздух, глотает пресловутую токсическую норму и спешит дальше, нередко заканчивая свой маршрут в тяжелом обморочном состоянии в больнице.

С сентября 1969 г. в Токио и других городах начал работать дорожный контроль, который при помощи газоанализаторов устанавливает предельную норму концентрации вредных веществ в выхлопных газах автомобилей.

2 августа 1970 г. по предложению губернатора Токио четыре торговых района - Гиндза, Синдзюку, Икэбу-куро, Асакуса - и город-спутник Хатиодзи впервые были объявлены на определенные дни закрытыми для автотранспорта. "Только пешеход!" - таков был лозунг, определяющий превращение этих районов в воскресные и праздничные дни в "аллеи для пешеходов". Газеты помещали снимки Гиндзы, заполненной шагающими по самой середине улицы людьми. Первый же "пешеходный" день развеял опасения торговых фирм, считавших, что это нововведение может снизить темпы и объем торговли. Резко упал уровень вредных примесей в воздухе: они составили всего ¹/₁₀ той засоренности, которой были отмечены эти районы в предшествующие дни.

Существуют и продолжают разрабатываться проекты замены автомобиля с двигателем внутреннего сгорания электроавтомобилем (такие машины уже появились на улицах Токио); грохочущей пригородной электрички на бесшумные аэропоезда с электромоторами. Французские проекты турбоэлектропоездов имеют своих братьев в токийских исследовательских центрах. Но это в будущем. А пока... Автомобильные фирмы Японии, совсем недавно вышедшие на старт гонки за мировое первенство и уже вкусившие плоды успеха, не проявляют большой заинтересованности в разработке проектов не только электроавтомобилей, но и двигателей, обеспечивающих полноту сгорания топлива, или хотя бы в выпуске антитоксических присадок. Зачем тратиться на новые исследования, когда и так уже обеспечены прибыли и слава? Не автомобиль, оберегающий от засорений атмосферу, а автомобиль с кондиционером. Попытка защитить одного индивидуума, превращая жизненное пространство другого в свалку ядовитых отбросов, попытка, как можно понять, заведомо обреченная на провал.

Однако надо признать, что трагические события 18 июля 1970 г., воочию продемонстрировавшие жителям японского города, что их ждет, если по-прежнему будет игнорироваться контроль за промышленными отходами, стали известным рубежом в борьбе с "когай". Первый случай "белого" (фотохимического) смога - так было названо новое бедствие, - по словам японской печати, вызвал "общественный шок". К тому же после июля 1970 г. посещения этого страшного гостя приобрели регулярный характер. Сегодня смог-тревога уже весьма отлична от тревог 60-х годов. Каждый год с весны до осени вся Япония живет в состоянии величайшего напряжения. Любой день может создать подходящие метеорологические условия, и смог мгновенно поразит новые жертвы.

Если в 1970 г. пострадавших в общей сложности было более 4 тыс., то в следующем году их число достигло 6 тыс. и сфера воздействия атмосферного засорения расширилась до 50 км. В 1972 г. смог опускался на город 33 раза, число пострадавших достигло 8437 человек. До сих пор не найдены сколько-нибудь действенные меры борьбы с воздействиями смога на организм.

Весной 1973 г. научно-исследовательская группа, созданная в июле 1971 г. при Токийском муниципалитете, опубликовала результаты проводившихся ею двухлетних исследований. Один из основных выводов: важнейшая причина засоренности атмосферы - выхлопные газы. Снижение объема транспортного потока может стать реальной мерой борьбы с "белым" смогом. Поэтому своей важнейшей задачей на ближайшее время городские власти считают осуществление строгого контроля за работой транспорта, предприятий, результатом деятельности которых является регулярный "выброс" в воздушный океан окислов углеводорода и азота, а также двуокиси серы. В феврале 1973 г. Токийским муниципалитетом был опубликован (третий по счету) годичный "План защиты населения столицы от засорения окружающей среды". Констатируя определенные результаты, достигнутые в кампании против "когай" (содержание двуокиси серы стало даже ниже установленного cтандарта, остановившись примерно на уровне 1964 г.), этот документ в то же время обращает внимание на большую засоренность атмосферы окислами азота и, кроме того, на возникновение новой проблемы - отравление окружающей среды широко применяемым в химической промышленности полихлоридфенилом (РСВ).

Словом, статистика Японии сегодня признает, что наступила вторая стадия засорения атмосферы над архипелагом, чрезвычайно опасная для здоровья человека.

Семилетний план (1974 - 1981) ставит своей целью не только добиться резкого улучшения состояния окружающей среды в первые пять лет, но и сделать невозможным повторение ситуаций, угрожающих здоровью человека. Какие конкретные меры предлагает новый план? Резкое снижение уровня вредоносных примесей, прежде всего особо токсичных окисей азота. Максимальный уровень засоренности не должен превышать 0,02 ррт. Для осуществления плана разработан целый ряд мер, сводящихся в основном к интенсификации тех, которые уже были взяты на вооружение.

Однако статистика последних лет не дает основания для успокоения. Смог не отступает, а продолжает все чаще нависать над столичными районами и оставлять после себя многочисленные жертвы. В связи с этим 21 мая 1973 г. Комитетом по вопросам защиты окружающей среды при муниципалитете были предложены новые стандарты контроля за засорением воздуха, выполнение которых должно значительно очистить воздушную среду.

Новые стандарты охватывают и сферу борьбы с запахами, особенно в жилых кварталах.

Но если в отношении воздушного засорения промышленностью и транспортом определена какая-то система ограничений (другое дело, насколько реально в условиях капиталистического города ее выполнение), то для воздушного транспорта меры контроля еще не установлены. А он вносит свою, возрастающую с каждым годом долю в отравление атмосферы. Известно, что реактивный лайнер, взлетающий с полной нагрузкой, оставляет за собой струю ядовитых газов, равную по объему выхлопу нескольких тысяч автомашин. Если сплюсовать миллионы кубометров воздуха, отравленных промышленными отходами, авто- и авиатранспортом, то легко можно представить себе, в каких объемах и в каком темпе идет засорение воздушного океана!

Большие трудности испытывает японский город и с водой.

Отходы нефтехимической, фармацевтической и пищевой промышленности, плохо налаженная система спуска сточных вод, запущенность городской канализации, недостаточная и нерегулярная очистка русел рек - все это ведет к катастрофически растущему засорению запасов воды. Промышленные стоки отравляют рыбу, нанося миллионные убытки рыболовству, приводят к загрязнению почвы, гибели растительности не только в черте города, но и за ее пределами.

Для того чтобы пресечь дальнейшее загрязнение и хищническое расходование водных ресурсов, в 1958 г. были изданы "Закон о промышленных сточных водах" и "Закон об охране качества воды в общественных водоемах". Они должны устанавливать лимиты забора воды, а также допустимый объем и качество стока. Как правило, эти законы заставляют предпринимателей строить очистные сооружения, заботиться о многократном использовании воды, а в отдельных случаях и менять технологические процессы. Но действие законов распространялось далеко не на все водные бассейны, да и там, где они были в силе, существовала немалая вероятность различных нарушений.

В феврале 1967 г. правительство было вынуждено созвать специальный Совет по вопросам борьбы с общественным ущербом. На совете подвели итоги детального обследования состояния ряда рек и морских заливов, проводившегося с 1959 г. Руководство организациями по защите чистоты водоемов было возложено на Управление экономического планирования при кабинете министров. Министерствам, и в том числе министерству здравоохранения, предоставили полномочия определять бассейны, на которые распространяется действие закона о качестве, право контролировать промышленные стоки и очистные сооружения городской канализации.

Обследование показало, что воды рек стали губительны не только для рыб, что пить воду, отравленную промышленными отходами, опасно для здоровья. Если же говорить о реках, текущих через Токио и впадающих в Токийский залив, то японская пресса недавно безапелляционно объявила, что их воды, наполненные промышленными отходами, в отдельных местах забитые почти неподвижным слоем пены, ставят потребителя "на грань смерти". И это несмотря на то, что все последние годы муниципальные власти Токио ведут активную борьбу против засорения вод, опираясь на общую "Программу защиты окружающей среды столичной зоны", на установленный законом жесткий режим деятельности промышленных предприятий, на ежегодные обследования (начиная с 1971 г.) различных комитетов контроля.

17 мая 1973 г. по требованию губернатора Токио Минобэ Комитет по определению качества вод при муниципалитете перешел от изучения засоренности к строжайшему количественному контролю над реками столичной зоны и водами Токийского залива. Обследование выявило следующие категории засорения: 1) органические отходы, загрязняющие не только воды, но и атмосферу; 2) окиси свинца, цианиды и др., наносящие непосредственный ущерб здоровью. Разграничение этих двух сфер и осуществление одновременного контроля по обеим категориям определено возможностью возникновения угрожающей ситуации, поскольку даже малейшие дозы цианидов оказывают мгновенное необратимое воздействие на состояние человеческого организма.

К концу 1974 г. промышленные предприятия, выбрасывающие в воды органические отходы, по предписанию муниципалитета обязаны ввести циклическую очистную систему. В то же время будут продолжаться исследования по созданию установок, осуществляющих непрерывный контроль над содержанием органических отходов в промышленных стоках. Нормы количественного контроля будут объявлены в течение 1975 г. и вступят в силу в начале 1976 г.

Большая часть японских городов не имеет единой, охватывающей всю городскую территорию системы канализации. Впервые в японском городе централизованный метод выведения отходов был осуществлен на Гиндзе в 1877 г. Но даже вторая очередь этого строительства, начатая в 1883 г. и использующая для сточных каналов кирпич и керамику, была весьма далека от совершенства, тем более что вся протяженность этой сети ограничивалась 4 тыс. м в одном из районов столицы - Канда.

К 1944 г. длина канализационной сети в Токио достигла 1940 км. В 1950 г. был принят план значительного ее расширения, но вследствие постоянного уменьшения ассигнований он был осуществлен лишь в очень небольшой степени. На 1 апреля 1973 г. общая длина канализационных каналов в столице насчитывала 6282 км с объемом обслуживания в 3 124 600 куб. м в день. Но это удовлетворяет всего лишь половину общей потребности столицы. Планируется полностью обеспечить Токио и другие крупные города канализационной системой только в 1978 г., а средние города и пригородные районы - к 1985 г.

Для столицы этот план представляет перспективу обслуживания 9500 тыс. человек, работу 70 насосных станций и 10 очистных сооружений. Общая протяженность системы должна составить 11 120 км, что как отмечается в одном из изданий муниципалитета, равняется расстоянию между Римом и Токио. Однако поставленная цель не удивляет: город-гигант и должен иметь огромную, соответствующую его размерам канализационную сеть. Правда, осуществлять ее строительство в столице очень трудно. Тесно сбитые кварталы, беспланово разбросанные окраинные районы не только затрудняют инженерные работы, но и значительно повышают их стоимость. Так, в 1971 г., для того чтобы увеличить только на один процент территорию, обеспеченную системой канализации, было затрачено 26 833 млн. иен. Стоимость одного метра работ по сооружению такой системы - 520 тыс.иен.

Крупнейшие очистные станции, такие, как Сибаура, Микавасима, Сунамати, Одаи, Отиаи, Моригасаки, обрабатывают от 777 тыс. до 300 тыс. куб. м канализационного стока в день. И все же, несмотря на расширяющиеся работы и их высокий технический уровень, на сегодня половина столичной территории не обеспечена этими, казалось бы, элементарными для крупнейшего города страны удобствами цивилизации. Дело не только в отсутствии комфорта в жилищах - регулярно засоряются водные запасы города.

Можно представить себе, как обстоит дело в периферийных центрах. Недостаточность дренажного оснащения приводит там к тому, что в водоносный слой постоянно проникают различные городские отходы. К тому же и районы, снабженные канализацией, мало способствуют улучшению положения - стоки системы выводятся, как правило, в реку, из которой город получает питьевую воду.

Опубликованные Токийским муниципалитетом в начале 1972 г. результаты обследования водного бассейна рек центрального района дают поистине удручающую картину. Показатели засоренности почти на всех реках превышают допустимый уровень. Из восьми рек, приводимых в таблице, шесть используются лишь для навигации и забора промышленных вод, рыболовство возможно только на двух - Эдогава и Тамагава, и только одна река - Тамагава - отмечена рубрикой "используется для подачи питьевой воды". Но та же таблица отмечает, что и эта река, главный поставщик питьевой воды для Токио, тоже засорена: в средней части течения - канализационными, в нижней - промышленными стоками. Недопустимость подобной ситуации очевидна, но только в бюджете столицы на 1969 - 1970 гг. была выделена особая сумма 3 млн. иен на очистку и постоянный контроль бассейна Тамагавы.

Вода не только должна быть чистой, ее должно еще и хватать для жизни горожан. Создание первой водопроводной сети в Токио датируется 1520 г., т. е. самым начальным периодом образования города. Первый водопровод - дзёсуй Канда - общей протяженностью 22 км шел от большого пруда Инокасира (современный город Мусасино) до Коисикава (нынешний район столицы Бункё). Водопровод нес накопленную в паводковый период воду прудов и потоков. С ростом города росла потребность и в воде. В 1654 г. в систему дзёсуй была включена река Тамагава, но и этого оказалось недостаточно. Постепенно водопровод начинает обрастать все новыми разветвлениями, использующими воды окрестных рек и потоков - Аояма, Камэари, Мита и Сэнкава. Из этих ранних систем городского водоснабжения до наших дней сохранилась и служит горожанам только часть - Тама-дзёсуй. Конечно, в старом водопроводе использовалась вода из естественных источников, не прошедшая фильтрацию и обеззараживание, текущая по желобам, выложенным деревом и камнем. В период Мэйдзи невысокое санитарное состояние путей водоснабжения, нередко засоренность отдельных участков стали угрожать здоровью городских жителей, а вспыхнувшая эпидемия холеры поставила городские власти перед необходимостью строительства сооружений, которые могли бы осуществлять обеззараживание и "поить" город чистой водой. Оснащенную техническими устройствами водопроводную систему начали строить в Токио в 1892 г., а в 1898 г. Канда и район Нихонбаси получили первую воду.

К 1911 г. общий объем поставляемой городу воды достиг 240 тыс. куб. м в день. Сегодня удовлетворению водных потребностей Токио служат в основном бассейны трех рек: Тонэгава, Тамагава и Сагамигава. Тонэгава, вторая по величине река Японии, несущая свои воды через пять префектур района Канто, обеспечивает около 70% необходимых запасов воды для столицы. На город работают 10 станций фильтрации, из которых Акасака, обрабатывающая 1 700 000 куб. м воды в день, по свидетельству прессы, считается одним из самых высоко- оснащенных сооружений в мире. Общий объем водных резервов города, пропускаемых фильтрационными станциями в день, - 5 032 000 куб. м.

Вода. Ее обозначает лаконичный, выразительный иероглиф "мидзу". Питьевая вода, хозяйственная... Сочетания различных иероглифов с иероглифом "мидзу" часто появляются на страницах японских газет и журналов. При этом можно заметить, что их употребляют в прямой зависимости от... интенсивности солнечных лучей. Чем ярче светит солнце, тем больше испаряется воды. Зной повышает потребность в воде для питья и хозяйственных нужд. И вот окруженная со всех сторон водой Япония начинает задыхаться от жажды.

Опресненная вода из океана пока еще очень дорога. Специальные установки, в изобилии снабжающие города водой, - дело будущего, пока же пресной воды не хватает.

Лето ежегодно приносит токийцам неисчислимые трудности и испытания. С началом жаркого сезона, как правило, десятки кварталов, а то и целые районы отключаются от городского водопровода. Отключаются во имя голубых и розовых ванн фешенебельного центра, во имя того, чтобы в любое время суток сверкающие краны бассейнов и дорогих номеров высотных отелей могли захлебываться бесконтрольным паводком. Тысячи людей запасаются водой из колодцев, под палящим солнцем стоят в очередях к цистернам, в которых ее привозят. 226 тыс. жителей Токио вообще не имеют водопровода и могут рассчитывать на него только в 1975 г.

Подсчитано, что город с пятимиллионным населением должен получать только на бытовые нужды ежесуточно около 4 млн. куб. м питьевой воды. Но Япония пока еще далека от этой нормы. Статистика определяет для Токио, города с 11-миллионным населением, необходимую норму ежедневного водоснабжения в 5 435 000 куб. м (на 4 августа 1971 г.). Но сегодня столица не получает и этого. Немного больше 5 млн. куб. м - таков предельный уровень. Вот почему каждый раз жара несет городу катастрофические последствия.

Вода дорога. Во многих капиталистических странах это существенный расход бюджета. Приготовление питьевой воды - огромный труд, так как перед подачей в город ее необходимо тщательно переработать. Прежде всего ее освобождают от мути от различных частиц. Затем вода поступает в особые, камеры, где вихревые смесители взмучивают ее, а добавление различных коагулянтов (обычно сульфата амония и извести) способствует быстрому выпадению осадка. Воду хлорируют, предотвращая развитие в пей мельчайших водорослей. Обеззараживание можно проводить и озоном. Благодаря окислительным свойствам он уничтожает бактерии, споры и вирусы. Но озонирование, практикующееся всего лишь на нескольких станциях в Японии, очень дорого - примерно в 6 раз дороже хлорирования.

Обеззараженная вода поступает в бассейны для фильтрования, как правило снабженные песчаными фильтрами. Отстой воды, которая в Японии особенно загрязнена, длится иногда месяцами и даже годами, он требует больших площадей. Для подготовки 4 млн. куб. м питьевой воды станции должны располагать отстойниками объемом около 500 тыс. куб. м и фильтрами площадью не менее 20 тыс. кв. м. Но это не все. Водопроводным станциям необходимы и другие сооружения - водозаборные, насосные, склады реагентов, технические подсобные и, наконец, водохранилища. На строительство последних и идут основные затраты.

Только на водоснабжение столицы, включая строящийся район Тама, выделены значительные ассигнования: в 1972 г. - 138 812 тыс. иен, в 1973 г. - 160 млн. иен. Четыре водохранилища, снабжавшие Токио питьевой водой, давно уже не в состоянии утолить жажду огромного города. Почти ежегодно водохранилище Мурояма в западной части Токио, обычно вмещающее 185 млн. т воды, летом высыхает так, что в некоторых местах обнажается дно. В начале 60-х годов правительство опубликовало несколько проектов, намечавших выход из все усложняющихся трудностей. Первый из них осуществлен в 1968 г. Создано огромное водохранилище в Мусаси (преф. Сайтама). Вода в него поступает из реки Тонэ. Строители соорудили канал длиной 76 км, соединяющий русло реки с водохранилищем, и проложили 114-километровый водопровод из Мусаси в центр Токио. Согласно второму проекту к северу от Токио, в префектурах Гумма и Нагано, возведена гигантская, 125-метровая плотина. Созданное ею озеро вмещает до миллиарда кубометров. И, наконец, по третьему проекту, дополнившему первые два, для снабжения района Токио - Иокогама использовали четыре небольших озера у подножия горы Фудзияма. Созданы также 96 бассейнов ускоренного фильтрования в Асака и в Хигаси - Мурояма, занимающие общую площадь 231 тыс. кв. м. И тем не менее... воды снова не хватает. В публикациях муниципалитета Токио говорится о необходимости достижения так называемого "гражданского минимума", который предполагает еще две обширные программы работ по водоснабжению как всей Японии, так и ее столицы.

Что в результате получит Токио?

Новые водохранилища, очистные станции и каналы. Проведение серии разнообразных работ, охватывающих период с 1965 по 1975 г., должно наконец обеспечить водой Токио. На 1200 тыс. т воды в день возрастет снабжение столицы - такова перспектива выполнения всех этих программ. Учтены потребности и промышленных предприятий, которым тоже требуется вода. Две плотины на реке Тонэ и ее притоке Ватарасэ станут основными источниками "промышленной" воды. 695 тыс. т в день будут поглощать многочисленные фабрики и заводы в Кита, Итабаси, Адати, Кацусика. Но так ли велики и столь ли бесспорно утешительны эти цифры? Ведь в 1975 г. город потребует уже 6977 тыс. куб. м воды, а в 1980 г. - 8344 тыс. Кроме того, в капиталистическом городе с его беспощадной конкуренцией и ожесточенной схваткой за каждый клочок земли и литр воды, когда никакие разумные постановления и жесткие законодательные режимы не могут пресечь варварского отношения к природным ресурсам, самые лучшие проекты могут внушать скорее опасения, чем оптимизм.

Очистка города, вывод тысяч тонн мусора, которыми он обрастает ежедневно, - тоже не простая проблема. Система общественной очистки города начала функционировать в столице (которая тогда называлась Эдо) еще в 1662 г. Токугавское правительство выделило район Фукагава - Эйтай (современный Кото-ку) для городской свалки, куда свозились отбросы со всех кварталов. В 1887 г. особым актом каждой семье было вменено в обязанность обзавестись индивидуальным ящиком для сбора мусора, который очищали специально нанятые для этого люди.

Эпидемии, обрушившиеся на город в последующие десятилетия, повысили ответственность городских властей за организацию очистки города. Особый закон 1900 г. обязывал их обеспечить сжигание мусора и вывоз части отходов на поля в качестве удобрения. После второй мировой войны быстрый рост населения и стремительное расширение городской застройки добавили множество новых проблем этой и без того нелегкой службе города. Система канализации, пришедшая с Запада, новая для японских городских районов и соответственно требующая значительного вложения средств, даже в столичных кварталах почти не внедрялась, не говоря уж о средних и мелких городах Японского архипелага. Ряд законов и постановлений как первых послевоенных лет, так и совсем недавнего времени (1954 г., декабрь 1970 г., апрель 1972 г.) говорят о попытках навести хотя бы какой-то порядок в этой сфере городского хозяйства. Законодательные установления Токийского муниципалитета последних лет ориентированы прежде всего на резкое расширение сферы использования новейших научно-технических достижений в этой области, а также на привлечение городских жителей к работе по очистке города-гиганта.

В феврале 1974 г. муниципалитетом были опубликованы статистические данные, дающие представление об объеме работ, ежегодно осуществляемых городскими "службами чистоты". Так, если в 1960 г. общее число отходов составило 1 285 015 т, то в 1972 г. эта цифра составила соответственно 4 843 279 т.

Каждый день столица собирает 14 тыс. т разнообразных (не считая промышленных) отходов. Это не только пищевые отбросы, но масса мусора - обрывки газет, журналов, пустые бутылки и канистры, пластиковые изделия, старая мебель, тара из магазинов. Объем этих отходов увеличивается с каждым годом. Сегодня он уже в 2,3 раза больше, чем 10 лет назад. Меняется и состав отходов, что нередко ставит новые задачи перед городскими службами.

Вот, например, изделия из пластика, удобные и красивые, превратились сегодня в непреодолимое препятствие для работы очистных станций. Даже 10% пластиковых изделий в общем объеме отходов грозят такой станции, сжигающей мусор, выходом из строя. Однако обследование 1970 г. показало, что пропорция этих изделий уже превысила 10% и продолжает расти с каждым днем. Городские власти считают необходимым ограничить производство пластиковой тары. Правда, в этом случае придется заменить ее чем-то другим, ведь сегодня полиэтиленовые мешки несут безупречную службу на улицах, в общественных помещениях, частных домах. Транспорт очистки функционирует в городе три раза в неделю, в местах же особого скопления людей - на вокзалах и в торговых центрах - ежедневно. Ко времени прибытия грузовиков и микроавтобусов на углах улиц, в установленных местах, выстраиваются аккуратные шеренги надежно упакованных полиэтиленовых мешков и пакетов. В августе 1971 г. в целях некоторого облегчения работы городских служб была введена строгая сортировка отходов по трем типам: 1) обычные, 2) крупнообъемные, 3) негорящие (пластик и др.). Но в этом случае количество полиэтиленовых изделий должно неминуемо возрасти. Ведь каждая семья теперь вместо одного мешка должна выставить на улицу минимум два, не говоря уже об очистке общественных помещений. Что делать с этим прекрасным изобретением, которое одновременно и помогает и... вредит, угрожает работе служб очистки, захламляет землю и воды? Единственный выход - найти способ уничтожения пластиковых материалов. Но когда это будет сделано?

Наиболее эффективный, гигиеничный способ бороться с отходами города - с помощью мусоросжигательных станций. Подчеркивая эту очевидную истину, издание Токийского муниципалитета признает, однако, что до последнего времени не было возможности выделить достаточно средств для строительства таких станций - наиболее эффективной защиты здоровья городских жителей. Сейчас только 38% отходов Токио сжигаются, остальные 62% выбрасываются в море или в прибрежные воды Токийского залива с целью постепенного осушения территории. В этой области активно используется техника. Опробован механизм для транспортировки отходов, представляющий собой комплекс из плавучего дока и лихтера. Агрегат, вмещающий 750 т отходов, может принимать их прямо из кузовов грузовиков, ликвидируя таким образом пункты перегрузки, Лихтер доставляет груз к месту назначения. Предполагается, что он будет оснащен дезодораторной системой. Но отдаленные части побережья Токийского залива, куда отправляется такой транспорт, зоны свалок, заполненные отбросами, площадь которых растет год от года, пожалуй, вызывает меньший энтузиазм. Пока строительство мусоросжигательных станций находится в стадии планирования, подобные территории все время расширяются. В 1974 г. уже запланирована новая зона, размером 106 га, на побережье Токийского залива - грандиозный источник засорения и отравления моря и почвы.

Представитель демократических сил Токио - губернатор Минобэ, выступая в сентябре 1971 г. на очередной сессии муниципалитета, предложил объявить "войну засорению столицы". Он призвал участвовать в этой кампании широкие массы жителей Токио.

Активность токийцев в этой нелегкой "войне" действительно возросла. Но в то же время жители района Кото выступали, например, с протестом против тех методов и мер, которыми городские власти осуществляли очистку жилых кварталов. Как уже говорилось ранее, еще со времен средневековья район Кото и территории, граничащие с ним, служили местом городских свалок. Жилые массивы Кото днем и ночью содрогаются от грохота машин, вывозящих отбросы города. Ветер разносит тяжелое зловоние. В протесте говорилось о том, что несправедливо приносить в жертву интересы одного района, в то время как вопрос очистки города должен быть делом всех граждан столицы.

Созданная в декабре 1971 г. комиссия экспертов и штаб "войны против засорения" признали, что очистка города стала тяжелейшей из всех проблем, стоящих перед Токио. Муниципальные власти подтвердили справедливость требований жителей. Кото, выдвинув принцип, согласно которому каждый район должен будет нести ответственность за организацию его очистки, для чего им следует передать мусоросжигательные станции. Чтобы, снизить в районе Кото интенсивность маршрутов "транспорта очистки", было решено создать перевалочный пункт на пути к этому району.

Но... муниципалитет опять столкнулся с неожиданными трудностями. Дело в том, что проект станций тоже вызвал недовольство. Протестовали жители районов, которым представлялась мрачная картина чадящих труб, не говоря уже о владельцах участков, которые должны были оказаться в столь пугающем их соседстве со станцией.

С одной стороны, была объявлена "война засорению", а с другой - все меры наталкивались на активное сопротивление жителей почти каждого из районов. В обращении к сессии муниципального собрания в декабре 1971 г. Минобэ сформулировал следующие пункты политики городских властей, которую они намерены проводить в этой необычной "войне": 1) добиться понимания и поддержки со стороны граждан города; 2) повышать ответственность владельцев предприятий; 3) требовать финансовой помощи от государственных органов; 4) шире применять "очистную" технику.

Осуществление этих мер началось с так называемой "кампании наглядности". Муниципалитетом были организованы специальные поездки с целью ознакомления с местами свалок, а также с работой мусоросжигательных станций. Участники поездок убеждались, насколько тяжелы условия жизни в районе Кото. Хорошее впечатление произвела лишь мусоросжигательная станция - чистая территория, отсутствие постоянного дыма и неприятных запахов. Вывод был единодушным - необходимо сооружение подобных станций как единственно эффективного способа разрешения вопроса.

В ноябре 1971 г. по инициативе городских властей жителям столицы была разослана анкета со следующим вопросом: "Какова была бы Ваша позиция, если бы по соседству с Вами предполагалось строительство мусоросжигательной станции?" 5,5% опрошенных ответили: "Согласны без всяких условий"; 69,5% опрошенных ответили: "Согласны с определенными условиями", 24,3% - "Решительно не согласны". Выяснилось, что отрицательный ответ в большинстве случаев дали те, кто никогда не видел мусоросжигательных станций. Опрос, таким образом, говорил о необходимости шире знакомить с городскими проблемами и привлекать к их разрешению возможно большее число жителей города.

Учитывая всю неотложность мероприятий по очистке города, в промежуточный план 1972 г. был внесен пункт об обеспечении к 1975 г. каждого из токийских районов очистной станцией. В настоящее время в Токио работает всего восемь таких сооружений, перерабатывающих около 6900 т отходов в день. Когда план будет осуществлен, объем отходов, перерабатываемых 28 станциями, достигнет 17 510 т в день. Предполагается, что этот процесс будет почти полностью автоматизирован - от выгрузки фургонов до собирания золы. Электроаппаратура должна дробить и прессовать крупнообъемные отходы, обеспечивать работу дымо- и запахопоглотителей. К станциям такого рода подведут специальные дороги. Тепло, получаемое от сгорания, станет использоваться для подогревания воды и отопления соседних жилых массивов. Но все эти необходимые для нормальной жизни города сооружения обойдутся токийцам дорого. План дает конкретный анализ предстоящих затрат. Стоимость каждой станции составляет 97 787 000 иен. Если умножить эту цифру на 28 (количество станций), прибавить 393 826 000 иен на десять сооружений, предваряющих процесс сжигания, присоединить расходы в сумме 630 272 000 иен (на транспортную сеть и основание новой территории в Токийском заливе, отведенной для заполнения отходами города), то получаются уже совершенно астрономические цифры.

Как справится муниципалитет с такими грандиозными затратами в условиях и без того сложной ситуации ревальвации иены и последствий энергетического кризиса, а также постоянного недостатка в государственных ассигнованиях? Ответить на этот вопрос трудно. К тому же муниципалитет Токио не может игнорировать и другого сложнейшего комплекса проблем - засорения городской территории промышленными отходами, объем которых на сегодня достигает 180 тыс. т в день. Конечно, основную ответственность за это несут владельцы предприятий. Закон об общественной очистке города, принятый в апреле 1972 г., строжайше предписывает им тщательное соблюдение всех существующих на этот счет установлений. Однако и на долю муниципальных организаций падают немалые материальные издержки по очистке города от промышленных отходов.

Правительственные и городские организации вынуждены принимать срочные меры для ликвидации существующего положения. Но пока и сегодня столица вынуждена идти по старому, далеко не безупречному пути. Каждую ночь токийские причалы покидают многотонные баржи. Под покровом темноты они идут в глубину залива и сбрасывают свой зловонный груз. "Остров мечты" - такое ироническое название получила чудовищная свалка города-гиганта. Когда ветер дует с моря, токийцы хорошо чувствуют запах с этого "острова". А он все продолжает расти, миллионы тонн отходов ложатся на морское дно, отравляя, уничтожая все живое в океане на несколько километров вокруг.

Недавно в японских киножурналах появились весьма обнадеживающие токийцев кадры, сулящие перспективы исчезновения знаменитого острова. Найден способ превращения отходов в великолепный строительный материал. Блестящие перспективы. Но пока все эти проекты проходят стадии эксперимента, а "остров мечты" растет, как и тысячи ему подобных свалок, которые захламляют землю, океан, воду рек и ручьев.

Но губительное дыхание "когай" не ограничивается для японца отравленными воздухом и водой. Это и грохот, и шум, и вибрация зданий от тысяч идущих по улицам машин, и визг тормозов, и скрежет механизмов, и рев самолетов - все сливается в один непрерывный, изнурительный гул, преследующий человека почти круглосуточно. Половодье звуков со все возрастающим неистовством затопляет урбанизированный мир. Но звук звуку рознь. Шепот листьев, шум леса приятны. Они ласкают слух, успокаивают нервы. Интенсивность этих звуков едва составляет 20 дб. Но прерывистый шум в 50 дб, особенно при длительности воздействий на организм, уже приводит к неблагоприятной реакции. Высокую интенсивность звука дают грузовики (95 дб), трамвай (88 дб), мотоцикл (84 дб). Звуки же в 120 дб вызывают острую боль в ушах.

Медицина дает весьма неутешительные сведения, исследуя жизнь человека в современном городе. Подсчитано, что защитная реакция организма, на который оказывалось постоянное шумовое воздействие в течение четырех часов, требует восстановительного периода в шестнадцать часов.

Гипертония и язвенная болезнь проявляются чаще всего там, где человек живет или работает в условиях постоянного шума. Можно ли, однако, до конца разрешить проблему в Токио, где более 89 тыс. фабрик и заводов грохочут дни и ночи, а расположенные рядом американские базы наполняют воздух гудением самолетов? А транспортный поток, несущийся по каменному ложу города? Насыщенность шумами в Токио настолько велика, что значительное их ослабление в пределах города представляется возможным не ранее чем в ближайшее десятилетие. Планы предполагают для жилых районов, кварталов со школами, детскими учреждениями уровень в 50 дб днем и примерно 45 дб ночью. Сейчас в столице множество школ и жилых зданий испытывают постоянное "оглушение" в 90 дб и более.

Конечно, это проблемы не только технические, но и социальные. Как же облегчить создавшееся положение? Прежде всего необходимо устранить транспортные шумы путем вывода грузового транспорта с магистральных улиц, замены трамвайных линий автобусными и троллейбусными, строительства окружных транзитных автомагистралей и, наконец, длительной, но постоянной работы по созданию бесшумных или малошумных видов транспорта.

Но, пожалуй, самые активные методы борьбы - градостроительные. Широкая реконструкция старого города, строительство спутников позволяют осуществить целый комплекс архитектурно планировочных, дорожно-строительных и административных мер, т. е. создать застройку, учитывающую потребности сегодняшнего дня, в том числе и противошумовую защиту. Строительство субцентров в столице дает именно такой пример.

Подземные паркинги Синдзюку, наземные транспортные развязки, тоннели и магистрали, ликвидирующие заторы, коренным образом изменили не только внешний облик города, но и значительно снизили шумы, "утихомирили" этот отличавшийся ранее необычайным грохотом привокзальный район. Строительство городов-спутников дало немало новых рациональных примеров планировки, способствующих относительной изоляции жилых кварталов, созданию "тихих оазисов". Это и удаление крупных магистралей за пределы застройки, и проектирование микрорайонов таким образом, чтобы дома были повернуты фасадами внутрь квартала, а тыльными, торцовыми частями отгораживались от шума транспорта, и, наконец, использование для противошумовой защиты естественных условий - заглубление магистралей (как в Сэнри) в ложбины.

И еще есть защитник у города. Казалось бы, он не столь уж могущественный, но на него возлагает немалые надежды современное градостроительство. Это зеленый лист. Тысячи деревьев становятся тесными шеренгами, чтобы превратить улицу в зеленый коридор, защитить пешехода и жилище от газа и грохота транспортного неистовства. Тысячи тонн пыли, жирной, черной копоти принимают на себя зеленые листья. Как самая безотказная лаборатория, они день и ночь фильтруют городской воздух, постоянно наполненный углекислотой. Свежесть и тишину, ласку глазу и радость душе несет дерево в город. Оно - настоящий защитник здоровья и жизни горожанина, стойкий солдат не объявленной, но уже ставшей действительностью изнурительной войны человека с последствиями урбанизации. Ежегодно по всей Японии на городские скверы и улицы высаживаются миллионы новых деревьев и кустарников. Но ядовитые отбросы города губительны для растительности. И как на войне, ценой собственной жизни защищая доверенные рубежи, погибают нередко деревья. В Осака гибнут деревья гинко и ели, аллеи которых составляют краску и гордость этого города. В Токио в самом цвету засыхает сакура. А "зеленая" норма японского города и так невелика. Площадь городских парков и газонов в Японии в пересчете на одного жителя всего лишь 1,2 кв.м. В Токио площадь парков наполовину меньше, чем в Париже и составляет лишь десятую часть нью-йоркских. Парк Хибия, например, занимает 16 га, а Сентрал-парк в Нью-Йорке - 340 га. Если в 30-х годах четыре пятых токийской зоны были покрыты зеленью, то сейчас от прежних лесопарков и зеленых лужаек осталась лишь одна треть. Урбанизация уничтожила 22,9% зеленого наряда столицы. Наибольший урон понес лесопарк на холмах в Тама. План развития этого района как второго центра столицы предполагает здесь широкое жилое строительство. Уже сегодня многоэтажные громады "съели" половину прекрасного парка.

Стремительное исчезновение зелени вызывает тревогу жителей города. В октябре 1972 г. муниципалитет принял программу "Защиты и восстановления природы в Токио", согласно которой в столице возникнет "токийский лес", будут разбиты приморские парки, зеленые зоны, дороги будут засажены кустарниками и деревьями. Ежегодно предполагается закладывать 1 900 000 саженцев в расчете на то, что 500 тыс. молодых деревьев будут пополнять ряды зеленых защитников города. Но, несмотря на обширную программу действий и увеличение на этот счет ассигнований в бюджете муниципалитета (на 1973 г. - 41864 млн. иен), зеленое "обеспечение" токийца поднялось лишь до 1,8 кв. м.

Ярким примером заботы о зеленой защите городов является практика социалистического городского строительства. Москва, считающаяся самым чистым городом мира, помимо ежегодного расширения парков, озеленения улиц и новых районов имеет огромную армию добровольцев, охраняющих природу в столице. Каждый пятый житель Москвы - член "зеленого патруля". Работают 270 таких общественных комитетов, 800 контрольных постов несет ежедневное дежурство.

Естественно, что жизнь в постоянном шуме и отравленной атмосфере современного порода отрицательно влияет на здоровье японца. Растет число "заболеваний века" - сердечно-сосудистых, нервных. В городах тысячи нервнобольных, постоянно вспыхивают эпидемии, с которыми трудно бороться в условиях антисанитарии и скученности, плохой работы канализации и очистки питьевой воды.

Урбанизация с ее плюсами и минусами, как двуликий Янус, одной стороной повернута к тем, кто естественное историческое развитие процесса поставил себе на службу, приспособив его к выкачиванию прибылей. Другая ее сторона сурова. Простому японцу выигрыши урбанизации обходятся дорого, они оплачены напряженной жизнью в кризисных условиях городских джунглей Японии, дорогой ценой здоровья. Они представлены тем достаточно выразительным соотношением, что занимающая второе место в капиталистическом мире по объему национального продукта Япония стоит на двенадцатом месте по доходам на душу населения.

Беспощадна урбанизация, подчиненная монополиям, не только к человеку. Ценности культурного наследия нации и даже природа несут отпечатки ее разрушающего влияния. Железная хватка конкуренции определяет отношение к национальным реликвиям в ходе реконструкции.

Французский журналист Гийен, наблюдая за ходом реконструкции Токио, писал несколько лет назад: "Токио, дважды разрушенный за четверть века, имел еще, даже после бомбардировок, древние памятники, которые можно было спасти; многие из них были безжалостно уничтожены. В столице уничтожаются целые кварталы, улицы и дома, которые построены в традиционном стиле. Даже в провинции не один древний городок обезображен торгашеством"¹. Сохранить древний храм, старое здание очень трудно.

¹ ("Le Monde", 11968, 116 Decembre)

Достигнутое с громадным усилием единство различных корпораций при организации строительных работ может затрещать перед трудностями, например дополнительными сметами, которые потребует сохранение какой-либо реликвии. Квадратные метры площади, занятой произведением искусства, не дадут прибыли, какую могли бы получить строители, построив на этой драгоценной земле небоскреб.

И вот ревут бульдозеры, снося целые кварталы, древние храмы и памятники, которых и так немного сумели сохранить японские города, столетиями выгоравшие от пожаров.

Знаменитый мост Нихонбаси, центр средневекового Токио, символический центр токугавской Японии, от которого велся отсчет расстояния во все концы страны, оказался погребенным под двухъярусной автострадой. Около известного храма Хорюдзи (VII в.), самого древнего памятника деревянного зодчества не только Японии, но и мира, в зоне, которая должна бы быть буквально неприкосновенной, построен завод. Ни для Идзумо (один из самых древних синтоистских храмов), ни для статуи Будды в Камакура не сделано исключения - вокруг них возводятся безвкусные сооружения, не имеющие ни достаточной практической, ни эстетической значимости. Только Киото и Нара - города-музеи, овеществленное дыхание истории Японии - пока избегли этой участи; новая застройка бережно охраняет исторически сложившийся центр, сохраняющий многочисленные архитектурные и культурные памятники. Но и здесь, в нескольких километрах от этого оазиса древних традиций и древнего искусства, уже начато строительство промышленного комплекса.

А отношение к природе?

Это не только чудовищное засорение воздуха и воды. Серая монотонность фабричных корпусов, складов и безобразных строений, грязная щетина заводских труб уродуют неповторимо прекрасный пейзаж Японии.

Мачты линий электропередач, перешагивающих реки, спешащих по горам и рисовым полям, тянут свою металлическую пряжу вдоль всех Японских островов.

В уединенные живописные бухты Внутреннего Японского моря е их идиллической тишиной и синевой вод вламывается грохот и неистовство индустрии. Промышленный потенциал, словно гигантская черная амеба, растекается, захватывая новые территории, наплывая на побережье, вползая в лагуны и заливы, упрямо и безостановочно двигаясь все дальше на юг. Клубы черного дыма плывут над красными галереями храма в Миядзима, вблизи Хиросимы, грязные волны с нефтяными разводами омывают сваи знаменитых тории, выступающих в море.

Складывается очень странная картина. Японец, который поклонялся, воспевал в своих танках красоту лунного блика на воде, беззащитность вьюнка у колодца, цветущую ветку сакуры, сегодня уродует, топчет, уничтожает свое природное окружение. Как будто одной рукой он сажает цветы, холит карликовые сосны, составляет сложные композиции в икэбана, создает бонсэки - пейзажи на лаковом подносе, а другой рукой захламляет горы и леса, травит промышленными ядовитыми стоками рыбу, чтобы потом мчаться на край земли и вылавливать ее в отдаленных водах.

А может, это не один японец, а два разных человека? Один, который возмущается тем, что священная гора Фудзияма "опутана проволокой и покрыта дымом", который на каждом профсоюзном собрании принимает резолюции в "защиту родной природы". И другой, который не боится этих резолюций, не слушает их, которого не волнует засорение берегов и устьев рек, загрязнение почвы и исчезновение зеленых насаждений, стремлением к прибыли которого тысячи дымящих предприятий уже обезобразили природу Тихоокеанского побережья и Сэто Найкай (Внутреннее Японское море) и продолжают тянуть свои дымные сети, накидывая проволочные силки на все Японские острова.

Так или иначе, но похоже, что обоим этим японцам, если не прекратится и дальше это чудовищное, варварское уничтожение природы, в недалеком будущем придется довольствоваться абстрактной красотой идеальных пейзажей бопсэки.

Проблема "когай", приобретшая теперь характер национального бедствия, не является порождением последних лет. Она возникла еще в тот период, когда Япония вступила на путь капитализма. Капиталисты всего мира, добиваясь максимальных прибылей, беспощадно эксплуатируют, выжимают все силы из рабочего и столь же варварски, хищнически, не думая о завтрашнем дне, используют природные ресурсы.

Так, еще в 80-х годах XIX в. для молодой, экономически слабой японской буржуазии скрытым источником значительных материальных резервов стала экономия на технике безопасности в рудниках и шахтах, а также пренебрежение к здоровью рабочих, живущих и работающих в условиях постоянного отравления воздуха и поды. Да и в послевоенные годы, когда во многих странах существует положение, обязывающее предпринимателей выделять 10 - 20% производственных мощностей на отработку отходов, ни одно из японских предприятий добровольно не осуществляет производственный процесс так, чтобы не наносить вреда человеку, особенно если меры, предполагаемые для охраны природы, хоть сколько-нибудь снижают их баснословные прибыли.

Протесты населения против разрушения естественной среды отмечались в Японии еще в последней четверти XIX в. Поводов для выступлений было достаточно. Дымом заволакивали небо над Осака металлургические заводы, цементная пыль стала бедствием многих столичных районов и маленьких провинциальных городков в тихоокеанской зоне, не прекращались случаи отравления рудничным газом на медных рудниках Асио. Болезнь итай-итай, которая, казалось бы, получила свою страшную известность в последние годы, в действительности возникла впервые в префектуре Фукуяма в 20-х годах XX в., где для поливки рисовых полей использовалась вода, отравленная отходами кадмия.

В 1931 г. впервые в Японии было принято "Положение о предотвращении загрязнения атмосферы дымом". Этот и другие законы, опубликованные за последнее время, имели чаще всего локальные действия и не принимали характера общенациональной борьбы. И только с декабря 1970 г., когда "белый" фотохимический смог положил начало второй стадии засорения среды в Японии и проблема "когай" приобрела характер общенационального бедствия, правительство вынуждено было принять серию законов, призванных ограничить этот губительный процесс. В 1971 г. очередная сессия парламента принимает решение о создании при канцелярии премьер-министра Управления по охране окружающей среды. Однако неэффективность правительственных мероприятий заставила трудящихся Японии взять инициативу в свои руки и поднять разрозненные выступления до уровня классовой борьбы против всесилия монополий. Одна из важнейших сфер этой борьбы - деятельность муниципалитетов, представляющих единство демократических сил в нескольких крупных городах Японии - Токио, Киото, Нагоя, Иокогама, Кобэ, Сэндай. Городские власти не только осуществляют систематические исследования состояния окружающей среды, но и доводят рекомендации различных муниципальных комитетов до законодательных норм, ведут совместную с полицейской службой работу по проверке выполнения принятых законов и постановлений. Самое слабое место муниципальных властей - недостаточная финансовая база. Небольшие ассигнования, зависимость от центральных властей и активно использующего рычаги государства монополистического капитала нередко ограничивают осуществление самых срочных программ. Впрочем, на конференциях и встречах мэров крупных городов Японии и других стран не раз выяснялось, что это положение не является спецификой только одной Японии. О подобных же трудностях сообщал мэр Парижа в беседе с представителями муниципалитета Киото. В то же время страны социализма легко решают сложные городские проблемы, требующие, как правило, огромных ассигнований. Это обстоятельство неоднократно подчеркивали губернаторы Токио, бывший - Адзума и нынешний - Минобэ, во время их визитов в Советский Союз, ознакомления с городским хозяйством и перспективными планами развития Москвы.

Пожалуй, самым известным деятелем большого лагеря демократических муниципалитетов Японии является губернатор Токио Рёкити Минобэ, возглавляющий длительную и упорную борьбу городских властей столицы за улучшение условий жизни. В апреле 1974 г. на выборах губернатора префектуры Киото одержал победу совместный кандидат социалистической и коммунистической партий Т. Нинагава. В своем заявлении генеральный секретарь ЦИК Социалистической партии Японии Масаси Исибаси сказал: "Победа Нинагава представляет собой победу не только 2400 тыс. жителей префектуры Киото - она отражает волю всего трудового народа страны"¹. На состоявшихся в сентябре 1974 г. выборах в местные органы власти 4 городов 11 поселков Окинавы одержали серьезную победу коммунисты, увеличив число своих депутатов на 9 человек. Мэром города Сендай (остров Кюсю, префектура Кагосима) стал единый кандидат социалистической партии и Комэйто Д. Фукудзю. С победой Д. Фукудзю число прогрессивных мэров в Японии превысило 60. Более чем в 150 муниципальных собраниях городов и поселков большинство представляют прогрессивные депутаты. Восемь из 47 префектур Японии возглавляют губернаторы - представители прогрессивных сил.

¹ (Правда, 10.IV.1974)

Деятельность городских органов поддерживается разнообразными организациями трудящихся по борьбе с "когай", число которых за последние годы стремительно возрастает. В июле 1970 г. в разных городах Японии были 292 такие организации, а на 1 января 1972 г. насчитывалось уже 673. К 1975 г. число подобных организаций перешагнуло за 1000; они охватывают, по существу, все сколько-нибудь значительные японские города. Самой ранней формой деятельности таких организаций была подача протестов по поводу загрязнения среды в муниципальные органы. В 1971 г. было зарегистрировано по всей стране 63 433 таких петиций-протестов. Часто организации борьбы против "когай" начинали сами предъявлять требования предприятиям, виновным в засорении окружающего пространства. В итоге такого рода действий заключались договоры с предпринимателями, которые вынуждены были принимать меры по созданию соответствующих систем очистки для различных производственных процессов. В отдельных случаях представители населения добивались права доступа на заводские территории с целью контроля за выполнением администрацией установленных норм по охране окружающей среды. На администрацию предприятий, по вине которых наносится ущерб здоровью населения, пострадавшие подают в суд. Так, в июле 1971 г. районный суд префектуры Тояма признал, что причиной болезни итай-итай является значительное содержание кадмия в отходах горнодобывающего предприятия Мицуи. Компания была вынуждена выплатить пострадавшим и их семьям 57 млн. иен компенсации. В сентябре 1971 г. суд префектуры Ниигата признал виновной в возникновении болезни минамата компанию Сёва дэн-ко, спускавшую в пресную и морскую воду промышленные отходы, содержащие ртуть. Администрации предъявили требование выплаты пострадавшим компенсации в размере 270 млн. иен.

Трагедия поселка Миномата началась почти 20 лет назад, в 1956 г., отмеченном для рыбаков необычными уловами. В залив шли косяки какой-то странной "пьяной" рыбы, которая не пугалась человека. Оказывается, уже тогда каждый день жители Миномата ели отравленную ртутью рыбу. Прошли годы. И вот известия из поселка вновь ошеломили теперь уже всю Японию. Однажды все кошки из Миномата, словно по какому-то только для них прозвучавшему сигналу, сорвались с места, с диким мяуканьем промчались по улицам к морю и... исчезли в волнах. Поставленный в тупик этим массовым "самоубийством", поселок затих в ожидании беды. И действительно, через несколько дней более двадцати рыбаков скончались в страшных мучениях. В настоящее время официально зафиксировано 397 жертв болезни миномата. Но действительных цифр никто не знает; обнаруживаются все новые случаи и новые формы болезни, рождаются неполноценные дети. В некоторых японских газетах говорится о 30 тысячах пораженных болезнью. 600 килограммов ртути легли за эти годы на дно залива Миномата считают, что опасный для всего живого мертвый залив необходимо засыпать. Таков итог "деятельности" монополий.

Значительными успехами было отмечено выступление организаций населения города Иоккати, города, печально известного в Японии "астмой Иоккати", возникавшей в результате постоянного засорения атмосферы вредными отходами местных химических предприятий к суду были привлечены сразу несколько компаний - Тюбу Дэнрёку, Сэкигэн, Сангё, Сёва Иоккаити Сэкию и др. Процесс закончился присуждением пострадавшим 88 млн. иен.

Активная роль в развитии движения против "когай" принадлежит профсоюзам, хотя не все они имеют единое представление о его целях и сущности. Руководство правого профсоюзного центра Домэй осуществляет, например, тактику "совместного" выступления профсоюзов и предпринимателей.

Иную позицию занимает СОХЕ - прогрессивные профсоюзы Японии. Они четко формулируют свою позицию в этом вопросе: борьба с "когай" - это выступления не только за улучшение жизни японца, но и против японского монополистического капитала вообще как главного виновника загрязнения окружающей среды.

После состоявшихся в 1970 г. очередных съездов Коммунистической и Социалистической партий Японии (КПЯ и СПЯ), принявших специальные решения об активизации всеяпонского движения в защиту окружающей среды, по инициативе СОХЕ была проведена конференция с участием представителей других национальных профцентров Японии. "...Мы, трудящиеся Японии, сейчас стоим перед лицом серьезной опасности, - говорилось в принятом на конференции обращении, - мы требуем от правительства принятия действенных мер по борьбе с загрязнением окружающего пространства... необходимо увеличить фонды социального страхования и расширить инвестирование капитала для предотвращения загрязнения окружающей среды..."¹.

¹ ("Отношения между трудом и капиталом в Японии", 1971, Токио, стр. 206 - 207 (на яп. яз.))

Эта же линия характерна для программных документов и борьбы, которую ведут коммунисты, настоятельно напоминающие, что "когай" - явление прежде всего социальное. Таким образом, активизация левых сил под руководством КПЯ, СПЯ и поддерживающих их профцентров привела к расширению борьбы против "когай", постепенно приобретающей социально-политический характер организованных и целеустремленных выступлений против капиталистических монополий.