Предвидение Исикава Такубоку

К. Не только двадцатый век, но как будто сороковые годы, а ведь написано задолго до Хиросимы:

Скоро придет мировая война! 
Словно фениксы, 
Воздушные корабли
Стаями полетят по небу
И погибнут внизу все города!..

О, где же потом
Мы построим
"Новую столицу" свою?
На обломках истории?
На вымысле?
На любви?
Нет, о нет! На земле.
Только здесь.
На земле,
В этом воздухе без границ, без раздела,
Под голубым-голубым необъятным небом!

М. Когда я увидел, как любим сегодня в Японии Исикава Такубоку, у меня от сердца отлегло. Что-нибудь да значит, если своим любимым национальным поэтом считают того, кто сказал:

Кто посмеет меня упрекнуть,
Если я поеду в Россию,
Чтобы вместе с восставшими биться
И умереть,
Сражаясь?

В первый же день на шахтах Миикэ сидим мы за обедом, как говорят, "с активом" - и каждый из нас должен произнести речь. Чувствую - что бы ни сказал, будет мелко в этом боевом городе Омута, на камнях, обрызганных кровью рабочих... И вдруг меня осенило:

- Сегодня тринадцатое апреля - годовщина смерти Такубоку. Недавно у нас на русском языке вышла книга его стихов. Почтим память великого японца!

Поднялись и, растроганные, ответили:

- Знаете нашего Исикава Такубоку? Нет для нас большей радости.

К. Я читала кое-что переведенное у нас из сегодняшней японской поэзии. Несравнимо с Такубоку. Рыхло, расплывчато, риторично. В модном свободном стихе не сдержишь себя строгим чистым чувством и ясной идеей, как в "танка" или "хокку".

М. Ты меня ставишь в трудное положение. Противопоставляешь новую поэзию старой и ждешь - чем я докажу, что современные поэты не хуже великана Басе. Если говорить о мастерстве - не могу доказать. Но современные японцы хотят не только классической, но и современной поэзии - и они будут читать современных поэтов. Будут читать, даже постоянно попрекая их тем, что им далеко до Басе. Ведь это же ясно.

И как новые трудные проблемы вместить в три строки? Современным идеям тесно в миниатюрных рамках. Поэты говорят свободным стихом, близким к разговорной речи, но более эмоциональным.

К. Свободный стих, как ты сам сказал, не нов: вспоминаешь не только старые японские песни, но и Уитмена, Верхарна... Свободным стихом, между прочим, легко завладевают крайние модернисты. Здесь - простор для путаной, разорванной символики, истерической вычурности и сенсационной крикливости.

М. Верно. Но я говорю о той новой демократической поэзии, которая понята и принята.

Кто же, если не поэт, скажет японцам:

Принужденные жить
Под дыханием смерти... -

как сказал Сигэдзи Цубои.

Хадзо Огума в стихотворении "Песни мои поручаю ветру" так определил свое значение:

Я служу революции. Я ей нужен...

И правильно - современные поэты нужны. А с Басе, конечно, им не сравняться.

К. Ты меня не понял - я тоже так считаю. Восхищаюсь же я поэзией Исикава Такубоку! Но поэзия должна быть поэзией. В современных же японских стихах мало тонкости и нет глубины чувства, недостаточно культуры и исчезла духовная сложность. Нет всего того, на чем веками воспитывался японец.

М. Нет осенней луны, крика кукушки... Зато появился современный язык улицы, которой и в Японии было "нечем кричать и разговаривать".

Отвечу тебе строками из одного японского стихотворения. Его в какой-то мере можно считать современным, хотя оно и написано в двадцатых годах, при иных условиях.