Радости и печали любителей песни

Перевод Е. Рединой

Недавно я побывал в общежитиях строительной и кондитерской фирм. Строители устроились в железобетонном здании, по виду ничем не уступающем хорошей гостинице. Комнаты оснащены кондиционерами, есть спортивный зал. Общежитие девушек-кондитеров выглядело более чем скромно.

Молодые рабочие рассказали, что с утра до вечера они вкалывают не разгибая спины, единственное удовольствие для них - поесть и поспать. Книг не читают, пластинок не слушают. Изматываются так, что им не до чтения. Самое доступное развлечение - это выпивка или игра в маджонг ночь напролет. Воскресенья они проводят в бесчувственном оцепенении -спят целый день. Парням хотелось бы встречаться с девушками, но они не знают, где с ними познакомиться, поэтому остается только надеяться на женитьбу по сватовству.

Обитатели мужского и женского общежитий, описывая свою жизнь, буквально повторяли друг друга. Девушки отличаются от парней только тем, что не разгоняют тоску спиртным и азартными играми, а занимаются рукоделием или запоем читают скандальные истории о знаменитостях в бульварных журнальчиках. Ребята скупают ненужные им пластинки, новейшие проигрыватели, девушки поглощены накопительством и в музыкальных магазинах только завистливо вздыхают. Они считают, что смогут купить безделки потом, когда встанут на ноги, а сейчас необходимо готовить приданое.

Многие девушки говорили, что истинную радость они получают в клубах песни. Они съехались в Токио со всех уголков Японии - от Абасири до Кагосима. В этом бескрайнем море, залитом неоновым светом, у них нет ни родителей, ни братьев и сестер, ни даже друзей. Девушки ручейками стекаются в клубы песни. Как бы ни процветала индустрия развлечения, их сердца и кошельки навсегда отданы клубам.

- Послушаешь, попоешь родные песни, и горести забываются. Жизнь ведь тяжелая какая, вон высохли, как щепки. А в клуб ноги сами несут.

Я зашел в клуб, расположенный в районе Синдзюку на площади около станции Сэйбу Синдзюку. Он украшен, как на Олимпиаде, флагами всех стран. Каждый вечер его стены содрогаются от молодых голосов. Возгласы, смех, песни нежности и отваги, отчаяния и радости бьют, как фонтаны, вздымаются к небу, как дым.

На маленькой сцене в поте лица играет незатейливый оркестрик - пианино, контрабас, аккордеон. Девушка в спортивной рубашке поет, лицо ее расплывается в улыбке. Она по-мальчишечьи жестикулирует, показывает комические трюки. Задник сцены украшен картой мира, по бокам висят национальные флаги, обстановка олимпийская. Возраст гостей от 18 до 22 лет. Девушки из контор, студенты, рабочие, служащие. Кое-где сидят пожилые люди. Поют по трое-четверо, заглядывая в один песенник. Некоторые пытаются перекричать всех. Запевают незнакомую песню, и из уголка выглядывает девушка, которая до этого молча вязала кружево. Она растерянно оглядывает зал, но хор звучит на удивление слаженно. Голоса взлетают ввысь, стихают, переливаются, журчат искристыми струями, замирают, грохочут водопадом, обрываются, угасают и рождаются вновь. В них нежность свободы, несокрушимость правды. Сияют глаза, сверкают зубы, блестят лбы. Звучат народные песни России, Италии. Французские эстрадные песни. Негритянские спиричуэлс. Трудовые. Лирические. Шуточные. Торжественные. Песни радости. Песни печали.

Интеллигенция относится к клубам песни с высокомерной иронией. "Одиночество", "индивидуальность", "отчуждение" они воспринимают вслепую, как реакцию кожи на внешние раздражители, поэтому при одном слове "хор" пускаются наутек, опасаясь посягательства на свою независимость. Ирония судьбы. Когда в клубе исполняют революционные песни, несбывшиеся мечты о революции окутываются налетом сентиментальности, искрятся очарованием исполнительниц. Революция в таком облачении вызывает те же душещипательные чувства, что и хорошенькая девушка. Интеллигенты от страха прячутся в камышах. Не находят себе места, цепляются за что-нибудь надежное. Смотрят на отражение блохи в зеркале, а мерещится слон.

Обратите внимание, какие поют песни. "Хлопай в ладоши от счастья", "Почему у тебя такое лицо?", "Трава забвения". Популярна даже "Пятая мечта", а ведь это песенка, рекламирующая газовые зажигалки в ночных телепрограммах. Годится любая мелодия, пожалуйста, не стесняйтесь, отсутствие музыкальных способностей не помеха. Если песня вам не по вкусу, бормочите себе под нос потихоньку.

Сейчас в токийских районах Синдзюку пять, в Сибуя два песенных клуба, в Китидзётэн и Икэбукуро по одному. Они объединяют в общей сложности около ста тысяч человек. У некоторых есть названия - "Катюша", "Горная хижина", но самые распространенные-"Огонек" и "Поющие голоса". Средний возраст посетителей - 20 лет. Это конторские девушки, молодые служащие, рабочие, студенты, продавцы из небольших магазинов. В клубе около станции Сэйбу Синдзюку мне рассказали, что обычно девушки посещают клуб до 21 года, а мужчины продолжают заглядывать независимо от возраста.

- Недаром же говорят, что женщины решительны, а мужчины сентиментальны.

- В каком смысле?

- Женщина как поставит точку, так все, а мужчину старая привязанность еще долго волочит за собой.

- А почему девушки бросают пение в этом возрасте?

- Трудно сказать, наверно, находят себе друга и всерьез задумываются о будущем.

Бывает, что в клубы наведываются делегации матерей после родительских собраний в школе. Они беспокоятся о том, где дети проводят досуг. С инспекцией приходил директор института культуры одежды. Он одобрил атмосферу, и студентки валом повалили в клуб. Все они оказались родом из провинции. Иногда девушки из пригородных районов Сугинами, Сэтагая, Нэрима приводят с собой родителей.

Неподалеку от этого клуба есть еще один "Огонек". С ним соседствует "Катюша", стены которой сложены из нетесаных бревен. Каждый клуб имеет постоянных посетителей. В "Огоньках" собираются рабочие из профсоюзов. Студенты и служащие предпочитают "Катюшу".

Клубы отличаются друг от друга атмосферой, репертуаром. В "Огоньках", если так можно выразиться, попахивает кровью, а в "Катюше" царит аромат земли.

- Ну а в вашем "Огоньке"?

- Да как сказать...

- Разве не кока-колой?

- Колой и парфюмерией. Скорее запах лосьона, а не духов.

Боевые, бравурные песни не пользуются популярностью. Посетители с большой охотой исполняют спокойные, мелодичные песни. Клуб, говорят, сотрудничает с торговцами газовыми зажигалками, поэтому здесь в ходу песенка "Пятая мечта". Разумеется, ее не навязывают, а исполняют по заказу гостей.

Этот клуб был набит до отказа, а в тот же час "Огонек", который, как мне объяснили, "попахивает кровью", походил на заброшенный склад. Меня поразила унылая пустота. В полумраке взмокший от усердия руководитель клуба пел, приплясывал, пародировал, но это зрелище напоминало громадный аквариум, который забыли наполнить водой. Парни и девушки сидели, прислонившись к грязноватым стенам. Они что-то негромко напевали. Картина была грустной.

- Почему тоскуете в одиночестве?

- Сегодня неудачный день. Обычно у нас все иначе. Большинство наших посетителей - рабочие, члены профсоюза. Они, верно, заняты в каком-нибудь массовом мероприятии, вот мы и отдыхаем поневоле.

- А что сегодня проводилось?

- Точно не знаю, кажется, в парке Хибия состоялся митинг протеста против захода в порты атомных подводных лодок.

- Значит, у вас день на день не приходится?

- Да, конечно. К тому же среди наших гостей много людей из малообеспеченных слоев. Они целый день работают до изнеможения, а вечером приходят к нам попеть и набраться сил. Они получают 15-16 тысяч иен в месяц. Честно говоря, при такой зарплате в наше время, когда цены растут день ото дня, вряд ли захочется петь.

Ежемесячная чистая прибыль владельцев клуба составляет около 250 тысяч иен, арендная плата за помещение - 300 тысяч. Им постоянно приходится балансировать на краю пропасти и гадать, будет ли полный сбор или вынужденный простой. Они являются членами профсоюза простых рабочих, который входит в Генеральный совет профсоюзов Японии. Генеральный совет оказывает им помощь, но она что вода, которую льют на раскаленный камень.

Молодой человек по фамилии Аояги уже десять лет возглавляет этот клуб. Помимо любительского пения, он изучает оперное искусство, мечтает поставить музыкальный спектакль, который сочетал бы японскую и мировую культуру.

Основателем клубов песни был Нобу Сибата, который лет десять назад организовал первый "Огонек". В ту пору он только что окончил политико-экономический факультет университета Васэда. Он неизменно появлялся на демонстрациях в гэта и с полотенцем на поясе. Сибата не был коммунистом. Получив диплом, собирался податься на рудники в Бразилию, но поступил на службу агентом в страховую компанию.

Его отец в то время работал в ресторане русской кухни на улице Кабуки, который держал русский белоэмигрант. Там было множество пластинок русских народных песен. В ресторан часто захаживали бывшие военные, вернувшиеся из сибирского плена, актеры, играющие в современных театральных труппах. Сам по себе сложился обычай петь за едой. Русский оставил дело, и Сибата-старший стал хозяином ресторана. В моду вошли кафе, где недорого можно было не только выпить виски с содовой и съесть рис-кари, но и спеть хором. Поначалу пели и танцевали под пластинки, а потом из числа посетителей выдвинулись руководители хорового пения. Сибата вместе с другом построил новое здание, которому дали название "Поющий дом".

Однажды к ним пришла молодая большеглазая девушка, которая взялась за руководство хором. Она занималась пением в Кансае, потом закончила институт сценического искусства. Девушка излучала прекрасное настроение и бодрость. Замужество. Уход из семьи. Переезды с места на место, зарабатывала в клубах песни. Сейчас она управляет "Огоньком" в районе Китидзётэн.

- Руководителей хора выбирают из служащих клуба или из посетителей. Они учатся всему, начиная с уборки туалета. Сейчас у нас двое - студент университета Хосэй и молодой человек, который бросил институт японского искусства и подрабатывает в нашем клубе. Я считаю, что посетители - самое главное в нашей работе. Глас народа - глас божий. Не годится тот руководитель, который упивается лишь своими любимыми песнями. Идеален только тот руководитель хора, который постоянно учит и обучается сам. Нельзя смеяться, если даже гость заказывает одновременно "Марш отряда национальной независимости" и "Траву забвения". Сейчас самая сложная проблема состоит в противоборстве фирмам грамзаписи. Они выпускают песенки, похожие на мыльные пузыри. Нам необходимо бороться за свою независимость, но на каждого владельца клуба песни приходится по громадному волку из фирмы, их бизнес процветает. Мне бы хотелось исполнять побольше бодрых, оптимистических и веселых песен, в которых била бы ключом наша жизнь.

Сибата говорит горячо, глаза его сверкают. Я вижу в нем все, чего недостает мне,- настойчивость, раскованность, романтичность, неистребимую веру в идеалы. Действительно, только в его клубе певцы и гости слиты в живой, динамичный ансамбль, и голоса его взлетают огнями фейерверка.