Крестьяне-"магнаты" из Нэрима

Перевод Я. Троицкого

Я живу на окраине района Сугинами. До центра города на электричке около часа. Здесь еще сохранились поля, остатки нетронутого леса и воздух хорош, однако ни газа, ни водопровода нет. Особый налог обитатели платят немалый, но дела обстоят именно так. Обходятся колодцами и баллонным газом. Что касается воды, то даже в современном Токио колодцы не пересыхают и летом. Бодрящая и вкусная вода.

Живу здесь почти шесть лет - все меняется прямо на глазах. Выросли кооперативные жилые дома, наступают многоквартирные дома, строятся современные небольшие домики-словом, пришла волна "цивилизации". Думаю, и цена земли выросла раз в 5-6, а то и в 7. Рядом с домами еще сохранились поля, время от времени приезжают откуда-то фермеры на маленьких тракторах. Летом огурцы растят, зимой капусту. Растят на такой Дорогой земле, что здешняя капуста, как мне иногда думается, достойна водяного знака на каждом листе, словно 1000-иенная банкнота. (Позже разговаривал с фермерами из Нэрима, а все они при упоминании об этом в голос смеялись, но никто не отрицал.)

Народ едет и едет в Токио, и цена на землю нелепо растет, состояние фермера из Нэрима грубо оценивается цифрами порядка 100-200 миллионов иен.

Депозиты сельхозобщины этого района, самые крупные в Японии, составляют астрономическую сумму в 3500 миллионов иен. Чем ковырять землю да выращивать овощи, цены на которые так неустойчивы... словом, многие меняют род занятий. Все собравшиеся в зале заседаний сельхозобщины - "преуспевающие" дельцы, сменившие поля на бензоколонку, лесопилку, рынок, баню, птицеферму и т. п. Из семерых лишь один молодой человек остался фермером.

Все эти "магнаты", сменившие род занятий за последние 3 - 5 лет, внешностью очень похожи друг на друга, одеты они в поношенные куртки.

Вот идет по обочине сутулый человек, никому и в голову не придет, что это миллиардер Огуро-сан. Сильные мира сего, богачи, если заглянуть за занавеску, зачастую оказываются не особо представительными, невзрачными маленькими человечками, так что будьте внимательны.

Говорят, некоторые "магнаты" удовольствия ради выезжают на охоту и играть в гольф. Вон один такой в ветхом джемпере прикуривает от немецкой зажигалки. В визитной карточке написано: "Управляющий бензоколонкой". На месте земельных угодий построил бензоколонку, стоянку для машин. Однако подумывает о том, что "в крайнем случае" эту стоянку снова можно превратить в поле. Бетон ободрать, привезти земли, за пару миллионов иен запросто можно снова в поле превратить.

- ...привозная земля-то - все равно что удобренная, будет еще лучше. Сила в ней появится.

Рассмеялся "магнат", сказав это. Смех спокойный и уверенный, как у полководца, занявшего высоту: мол, каков бы ни был успех, не забывай о путях к отступлению.

Остальные "магнаты", услышав это, тоже заулыбались и согласно закивали. Все думают одинаково - и строитель, и торговец, и владелец общественной бани. Сколько ни говорят, что бросили поля, а полностью от своей цитадели не отказываются. Резервируют возможность снова стать фермерами, если понадобится. И все в голос говорят, что это - "от любви к земле". Земля для этих людей - якорь, защита, а к бетону у них хоть и неосознанное, но недоверие. Меня очень тронуло, что здесь, посреди Токио, тяга к земле так сильна.

(...Жаль только, забыл я спросить, когда же можно ожидать этого непредвиденного изменения обстановки, имеющегося в виду под словами "в крайнем случае". Думаю, его вообще не будет. Фермерское хозяйство - это одно из проявлений свободного предпринимательства, и оно всегда будет отступать.)

Вокруг полей столпились современные небольшие коттеджи, поля удобряются химическими удобрениями, так, что токийские фермеры перестали использовать фекалии. В Нэрима издавна на полях использовался так называемый "дарагон" - смесь компоста пополам с фекалиями, но уже несколько лет ею не пользуются. Теперь приходит во двор фермера "вакуум- машина" из конторы обеспечения гигиены города и все высасывает, а фермеры, как и горожане, только платят деньги. Ужасный труд по размешиванию "дарагона" был уделом хозяек, теперь можно обойтись без него и хозяйки крестьянских домов помолодели лет на десять, пышут здоровьем.

В Нэрима соотношение земель под сельскохозяйственными угодьями и под жильем - шестьдесят к сорока. Пока под угодьями земли больше. Однако по мере распухания Токио сельскохозяйственные угодья будут сокращаться. И все изменят род занятий. Это ведь "свободная конкуренция", так что, как только бензоколонка станет давать больший доход, все срочно начнут переделывать поля под бензоколонки. Станет выгоднее торговать - бросятся строить рынки. Живучи старые обычаи: свинина стала дороже - расти свиней, птица - выращивай птицу.

Поэтому даже и при смене деятельности конкурентов будет слишком много и конкуренция будет сильна. Можно бы договориться- мол, ты продавай бензин, а я - лес, но слишком уж эта земля близка к Токио. Все соглашаются - да, плохо это. Но не исчезает тщеславное желание обогнать ближнего, обманув его.

Пошел посмотреть в Нэрима крупную общественную баню со стоянкой для автомашин. Действительно, посреди поля величественно противостоит холодным ветрам и небу железобетонный дворец "Фудзиминори". Его тоже построили фермеры, но к ночи посыпанная гравием стоянка наполняется машинами. Это Токио. Эти люди, за 23 иены приезжающие в баню, ломают голову над тем, как бы побыстрее купить себе автоящик, вместо того чтобы оборудовать себе ванную.

Не скажу, что я не люблю бань. Хорошо после баньки с полотенцем в руке не спеша прогуляться, купить мандарин или кинцуба (Кондитерское изделие из муки и сладкой пасты красной фасоли.), а то и заглянуть в "Нобу мори дзэн" пропустить рюмочку. Наверное, и у тебя есть время для таких прогулок и раздумий? Или ты живешь просто, как кузнечик? Пригнал машину к бане, и все? Машина - дьявольское детище бескрайних континентальных стран, в Японии это - излишество. Моя жена иногда ездит на своем "рено" - "4 лошади", но я туда стараюсь садиться пореже. Человеческое мышление обусловлено телом. Оно естественным образом вырастает из наших рук, ног, плеч.

Присмотритесь хорошенько, как грубо, некрасиво пишут те, кто постоянно ездит на машине, как захватаны пальцами и грязны их бумаги. Нет более яркого примера крушения надежд. Надо остановить такое неразумие, как езда в баню на машине.

Мое внимание привлек молодой человек по имени Ясугути. Он был единственным фермером среди семи собравшихся в комнате толстосумов. Его отец умер, когда ему был 21 год, и ему пришлось в одиночку усердно трудиться на поле. Все окружавшие его взрослые мужчины быстренько стали владельцами бензоколонок да бань, один он продолжал выращивать капусту.

Привел он меня на свое капустное поле, оно со всех сторон зажато современными строениями и превратилось в такой клинышек, что и не повернешься. Удобрения вносит редко, но всякий раз они так долго пахнут, что приходится постоянно улаживать конфликты с жильцами. А жильцы поглядывают на его поле и покупают овощи прямо из окон. Производитель и потребители рядом, посредников меж ними нет, для обеих сторон это очень удобно, и, хоть выручка не очень велика, в дураках никто не остается.

Зашли домой. Типичный крестьянский дом, крытый соломой, среди рощицы разнообразных деревьев. Пили чай и беседовали в помещении с земляным, непокрытым полом, и не подумаешь, что это - посреди Токио. Он и внимания не обращает на то, что многие фермеры в районе крупных городов строят современные "многоквартирные крестьянские дома" на деньги, вырученные от продажи полей.

Говорит, были бы такие деньги, пустил бы их на землю и овощи, на изучение и развитие овощеводства. Достал потрепанную тетрадь и принялся объяснять.

Это дневник, уже почти десять лет ведет беспрерывно. Благодаря этой тетради многое узнал. К примеру, овощи то растут, то падают в цене. Скажем, в этом году на капусту хороший спрос. Тогда в следующем году все сажают капусту. Из-за перепроизводства она падает в цене, а на третий год ее никто не сажает. Цена на нее снова повышается. И этот трехлетний цикл продолжается снова и снова. Так вот, он каждый год сажает не то, что остальные.

Наступает весна, и он на своей трехколесной машине едет по окрестностям. Далеко, до района Каваики добирается. Едет и смотрит по сторонам - что фермеры в этом году думают выращивать. Возвращается домой и прикидывает, на чем в этом году сконцентрировать усилия.

- ...я знаю, что мое поле больших денег стоит, но, если думать об этом, ничего не вырастишь. Когда работаешь на поле, голова не этим занята. Многие меняют занятие, ну и пусть. Я не собираюсь, я люблю работать в поле. Никому кланяться не надо. Хорошо. Так что бросать не думаю.

Здешние фермеры еще с эпохи Мэйдзи зарабатывали тем, что выращивали редьку Нэрима, мариновали и сбывали военным. В этом районе издавна процветал дух милитаризма. После войны наживались на неразберихе. Послевоенный период кончился, земля дорожать стала, опять выгодно. Сплошные выгоды.

В этих местах хорошая земля, вода хорошая, рынок огромный, Токио - прямо под боком, благословенное место. Фермеров называют производителями, а я бы назвал их обработчиками. Ведь главное - обработать землю. Я так думаю.

Крестьянский быт улучшает людей. Некогда думать о другом. Однако взаимоотношения между людьми ухудшаются. Слишком иного гордецов развелось. Только себя под всем небом и уважают. Других и за людей перестают считать.

Я в здешних местах самый молодой, но у меня такое чувство, что теперь это скорее достоинство, чем недостаток.

И вот среди неона, джаза, кино и баров, олицетворяющих Токио, он с достоинством говорит такие вещи и со спокойной уверенностью выращивает капусту. А ведь при желании он мог бы, как и другие, получить немало денег.

И не сделал он этого не потому, что так уж верен делу предков, или боится оторваться от земли, или ждет большого повышения цен. А потому только не сделал, что хочет чувствовать вкус этой работы, какого он на другой работе не почувствует. Он тщательно обдумывает, хладнокровно рассчитывает свой путь. И к полю он привязан не из горячей любви, какая бывает у влюбленных или фанатиков. Мне кажется, он с молоком матери впитал чувство противоречия и свободы.

Мне понравился его образ жизни.

Редкостный человек с независимым характером.

Фермеры района Нэрима в Токио - лучшие во всей Японии. Мне кажется, беды здешних фермеров во многом в том, что некому подражать, не за кем тянуться. Деревни всей Японии стремятся к тому, чтобы достичь уровня здешних фермеров. Когда это случится, неизвестно. Пока ходит по земле Ясугути, этот уровень будет помаленьку расти.