К тому времени Тикамацу был уже старым и больным человеком, но его ум продолжал работать с привычным блеском, и эта мастерски написанная пьеса оказалась его "лебединой песней". Силы драматурга иссякали, возможно, он был смертельно болен. Вероятно, после крупного пожара в Осака его положение серьезно ухудшилось, сильным разочарованием стало для него закрытие театра и запрещение последней удачной пьесы. 22 ноября 1724 г. в возрасте семидесяти двух лет он умер. Со сцены жизни ушел герой более великий, чем все, вместе взятые, герои, которыми он населил театральную сцену. Его персонажи продолжали жить в веках, хотя о нем самом вспоминали редко и недостаточно уважительно, в то время как сам Тикамацу, хотя еще при жизни был полузабыт, оставался подлинным наставником и создателем, богом-творцом. Он проложил дорогу, следуя по которой и Кабуки, и кукольная драма смогли достичь того великолепия, которое и составляет неповторимость японского театра, выраженную в технике исполнения и великолепном действии и в разработке таких волнующих тем, как война, честь и любовь.
"Драматурги театра Но, - отмечает Астон, - попытались вывести поэтическое искусство за узкие рамки, установленные традицией. Тикамацу продолжил их начинание и захватил широкую область сюжетов и тем, которые не затрагивали два его великих предшественника, хотя ему так и не удалось до конца придать новому искусству желанный вид. Древнюю поэзию можно, пожалуй, уподобить аккуратному садику крошечных размеров. Дзёрури Тикамацу напоминают большой расчищенный участок леса, где на месте пней и зарослей произрастают грубые произведения сельского хозяйства" [2, с. 280]. Он был пионером современной японской литературы и проложил новые тропы, с которых видны длинные аллеи народных легенд, поэтических историй и драматических представлений. На расчищенном им самим участке выросло и расцвело необычное дерево, обладающее цветом и ароматом повседневной жизни, являющееся литературным аналогом укиё-э - "картин изменчивого мира", но только облеченных в драматическую форму.