Заключение Симодского договора

Начало Крымской войны

Покинув 24 января 1854 г. Нагасаки, Путятин через Рюкю пришел в порт Гамильтон (Манила). Здесь он получил сообщение о разрыве Англией и Францией отношений с Россией.

Понимая, какую опасность представляет плавание в этом районе, Путятин, изменив маршрут, решил идти к русским берегам. По пути 8 апреля он зашел в Нагасаки и вручил письмо уполномоченным Цуцуи и Кавадзи. В нем он сообщал, что в конце июня будет в Аниве на Сахалине и хотел бы решить вопрос о государственной границе. Затем через Японское море Путятин направился к устью Амура. Здесь он узнал новости о Крымской войне и о том, что Англия и Франция сосредоточивают свои корабли в Тихом океане для захвата русской эскадры.

В столь угрожающей обстановке Путятин принимает меры по обороне дальневосточных окраин России, имея намерение вторично вступить в переговоры с Японией. Его подход отличался от политики силового давления коммодора Перри. Путятин с самого начала и до конца верил в проведение переговоров с Японией мирным путем при уважении японских законов и традиций. В рапорте генерал-адмиралу великому князю Константину он писал: "Имея другие повеления, я никак не намерен и не могу следовать их примеру^* и потому буду продолжать действовать в отношении к японцам по принятой мной системе кротости и умеренности".

^* (То есть действиям американского коммодора Перри. - Прим. перев.)

Со своей стороны в апреле 1854 г. правительство бакуфу дало указание чиновнику тайного надзора Хори Тосихиро обследовать Эдзо. В мае Хори прибыл на Сахалин. Так как, в марте того же года на основании договора (между Японией и США), подписанного в Канагава, было решено сделать Хакодате открытым портом, то правительство бакуфу взяло под свой (непосредственный контроль район Хакодате, отданный княжеству Мацумаэ в 1821 г., и назначило своего губернатора.

Путятин направляется в Осака

3 октября 1854 г. Путятин на фрегате "Диана" вышел из Императорской гавани (ныне Советская гавань) и направился в Японию. 9 октября он прибыл в Хакодате и вручил губернатору для правительства бакуфу письмо, в котором просил прислать в Осака уполномоченных для завершения переговоров.

Путятин, узнав о заключении между Японией и США японо-американского договора о мире и дружбе (Канагавский договор) и рассчитывая, что на этот раз дело пойдет легко, решил спешно прибыть в Осака лишь на одном фрегате "Диана", чтобы не привлекать внимание вражеских флотилий. Вероятно, как писал Гончаров, адмирал также предполагал, что если приблизиться к "столице, где живет микадо", то японцы, объятые страхом появления иностранцев в этом закрытом священном месте, примут предложение русских.

Через десять дней "Диана" прибыла в Осака. Жителей города поразил незнакомый "черный корабль". Сенсация передалась в Киото. Нашлись люди, начавшие продавать картинки, отпечатанные на изразцах, с изображением иностранного корабля. Правительство бакуфу мобилизовало на оборону Киото четыре тысячи солдат и, направив войска в княжества Корияма, Ёдо, Камэяма, Дзэдзэ, приняло повсеместно меры охраны. Были вызваны войска из Хидзэн и Сацума. Правитель осакского замка Цутия Унэмэноеё не разрешил высадиться на берег, отказав в этом Путятину под тем предлогом, что иностранцы в Осака не принимаются. Вскоре из Эдо было получено приглашение "прибыть в Симода на Идзу и начать переговоры с Кавадзи". Путятин согласился и 10 ноября отплыл из Осака.

Начало переговоров

"Диана" 2 декабря, как ей и было назначено, вошла в порт Симода. Путятин с большим нетерпением ожидал Кавадзи Тосиакира, которого он хорошо знал по Нагасаки, и у него портилось настроение из-за того, что Кавадзи не приезжал. Наконец Путятин пригрозил тем, что "уйдет в Урага".

Губернатор Симоды Цуцуки Минэсигэ был растерян, успокаивал Путятина, направил в Эдо срочно гонца. Вскоре уполномоченные Японии Цуцуи Масанори и Кавадзи Тосиакира прибыли в Симоду. 8 декабря в симодском храме Гёкусэндзи Путятин нанес японцам визит вежливости. На следующий день, 9 декабря, делегация японских уполномоченных прибыла на "Диану" с ответным визитом. Затем 10 декабря в храме Гёкусзндзи начались официальные переговоры.

Путятин заявил, что если будет разрешена торговля, то он не будет слишком упорно настаивать на вопросе о государственной границе. Тем самым Путятин продемонстрировал уступчивую позицию. Кавадзи ответил, что торговля не может быть разрешена, но что с прошлого года им разрешено поставлять все необходимое кораблям в обмен на деньги либо на товары.

- Разве это не то же самое, что торговля?

- То же самое, что торговля, но нюанс другой. Например, есть рыбу с рисом то же, что и есть суси^*, но это совсем другое. При торговле обе стороны ищут прибыли. А предоставление необходимых товаров делается по просьбе другой стороны. Десять лет тому назад считалось необходимым уничтожать чужие корабли. Затем мы стали оказывать помощь при кораблекрушении. Теперь мы можем продать топливо, воду и продовольствие, а потом будут и другие шаги. Так что вы подумайте.

^* (Суси - колобки из вареного риса, покрытые рыбой и приправленные специями. - Прим. перев.)

Таков был ответ Кавадзи.

На следующий день, 11 декабря, во время первой встречи в Симоде произошло сильное землетрясение и переговоры были прерваны. Землетрясение началось в 10 часов утра и продолжалось до 3 часов дня. На берег обрушились цунами. Симода почти полностью был уничтожен. Фрегат "Диана" также получил значительные повреждения. Следует упомянуть, что в этот момент русские в условиях крайней опасности спасли японцев, находившихся в море на лодках.

Чтобы отремонтировать судно, Путятин попросил разрешения зайти в другой порт и присмотрел для этого бухту Хэда на западном побережье полуострова Идзу, в 40 километрах от Оимоды. Судно было разгружено, и экипаж (484 человека) сошел на берег в Симодском порту.

Наступил новый, 1855 год. Было решено сотней японских лодок тянуть на буксире "Диану" из Оимоды в Хэда. Когда прошли около 10 километров, поднялся шквальный ветер, на рассвете 8 января "Диана" перевернулась и затонула.

Гончарова не было на сей раз в составе экипажа "Дианы", но впоследствии он слышал рассказы русских офицеров и описал гибель "Дианы" следующим образом: "Сто японских лодок тянули его; оставалось верст пять, шесть до места, как вдруг налетел шквал, развел волнение: все лодки бросили внезапно буксир и едва успели, и наши офицеры, провожавшие фрегат, тоже, укрыться по маленьким бухтам. Пустой, покинутый фрегат качало волнами с боку на бок...

Ночью нельзя было следить за ним, а наутро его уже не было видно"^*.

^* (Гончаров И. А. Собр. соч., т. 3, с. 439. - Прим. ред.)

Путятин приказал матросам двигаться в Хэда сухопутным путем. Там правительство бакуфу предоставило русским здание храма и обеспечило продуктами питания и одеждой. Путятин высоко оценивает помощь японцев: "Доброе расположение к нам японцев, несмотря на внушение врагов наших англичан, старавшихся во время последнего их посещения Нагасаки очернить все действия русского правительства, выказалось не только в выражении симпатии при нашем бедствии, но и в содействии, оказанном нам для возвращения в отечество".

Продолжение переговоров

В Хэда было решено построить новое судно. Путятин спешил завершить переговоры, учитывая тяжелое положение русских моряков в Японии и военные действия англичан и французов на Дальнем Востоке. 14 декабря 1854 г. в Симоде переговоры были возобновлены.

Японские уполномоченные, говоря об установлении государственной границы на Сахалине, утверждали, что район, где до 1852 г. обосновались японцы или айны, должен принадлежать Японии. В частности, Кавадзи заявил, что все сахалинские айны являются переселенцами с острова Эдзо, и настаивал на праве владения половиной Сахалина. Он стремился к определению линии государственной границы по 50-й параллели. Однако, осаждаемый вопросами Путятина, Кавадзи не смог подтвердить свои аргументы и уступил Путятину, предложив установить государственную границу по 48-й параллели. В ходе переговоров имели место всевозможные трения. На этот раз вопрос о линии государственной границы на Сахалине все же не был решен. Было достигнуто соглашение о том, что государственная граница на Курильских островах будет проходить между островами Итуруп и Уруп. Для русских судов бакуфу открывало три порта: Хакодате, Симода и Нагасаки (так же, как и для США). Но Путятин упорно настаивал на открытии других портов. Кавадзи категорически отверг это. Кавадзи не принял и предложения Путятина о торговле. Он также высказался против проведения русскими церковной службы на берегу и предоставления права привозить в Японию свои семьи.

Кавадзи Тосиакира и фотография

Кавадзи наблюдал за русскими и собирал о них данные. Он был министром бакуфу, обладал проницательным умом. Будучи человеком образованным, он искренне желал заключения японо-русского договора.

У некоторых русских были фотоаппараты, и Кавадзи часто предлагали сфотографироваться, но он отказывался. Он писал в "Симодском дневнике": "Я отказался фотографироваться, сказав, что у меня страшно плохая внешность, а к старости я вообще стал чудовищем. Ну что скажут настоящие японские мужчины, если меня будут выдавать за образец японца? К тому же я не хочу, чтобы надо мною смеялись русские красавицы. Но русские настаивали, уговаривая: "Вам нечего беспокоиться, лишь глупые женщины судят о мужчинах по внешности, а умные так думать не будут"". Русские сфотографировали одного из его свиты - Симадзаки Хидэсабуро. И наконец на десятый день удалось уговорить сфотографироваться и самого Кавадзи.

Подписание договора о дружбе

(В русских официальных документах договор именуется "Трактат о торговле, заключенный между Россией и Японией в Симоде 26 января 1855 г." - Прим. ред.)

26 января 1855 г. японо-русские переговоры в Симоде успешно закончились подписанием договора. Это первый договор об установлении мирных дружественных отношений, состоящий из девяти статей и дополнения к нему, - "Симодский трактат" ("Симода дзёяку"). Ниже приводится его полный текст^*.

^* (Автором опущена преамбула к Симодскому трактату, гласящая, что целью трактата является "поставить между Россиею и Япониею мир и дружбу". - Прим. ред.)

"Статья 1. Отныне да будет постоянный мир и искренняя дружба между Россией и Японией. Во владениях обоих Государств Русские и Японцы да пользуются покровительством и защитою, как относительно их личной безопасности, так и неприкосновенностью их собственности.

Статья 2. Отныне границы между Россией и Японией будут проходить между островами Итурупом и Урупом. Весь остров Итуруп принадлежит Японии, а весь остров Уруп и прочие Курильские острова к северу составляют владение России. Что касается острова Крафто (Сахалина), то он остается неразделенным между Россией и Японией, как было до сего времени^*.

^* (Японские уполномоченные, воспользовавшись затруднительным положением России в период Крымской войны, добились объявления Сахалина "неразделенным между Россией и Японией" и проведения линии границы между островами Итуруп и Уруп. Эти притязания их являлись несостоятельными, так как коренное население Сахалина вступало в подданство России еще с середины XVII в., а на островах Шумшу, Парамушир, Уруп и Итуруп русские поселения появились уже во второй половине XVIII в. Первое же посещение японцами островов Уруп и Итуруп относится только к 1786 г., и даже северная и центральная части острова Хоккайдо стали осваиваться ими в самом конце XVIII в. - Прим. ред.)

Статья 3. Японское Правительство открывает для Русских судов три порта: Симода, в княжестве Идзу, Хакодате, в области Хакодате, и Нагасаки, в княжестве Хизен. В этих трех портах Русские суда могут отныне исправлять свои повреждения, запасаться водою, дровами, съестными припасами и другими потребностями, даже каменным углем, где его можно иметь, и платят за все это золотою или серебряною монетою, а в случае недостатка денег заменяют их товарами из своего запаса. За исключением упомянутых гаваней, Русские суда не будут посещать других портов, кроме случаев, когда по причине крайней нужды судно не будет в состоянии продолжать свой путь. Сделанные в таких случаях издержки будут уплачиваться в одном из открытых портов.

Статья 4. Претерпевшим крушение судам и лицам в обоих Государствах будет оказываться всякого рода пособие, и все спасшиеся будут доставляемы в открытые порты. В продолжение всего их пребывания в чужой земле они пользуются свободою, но подчиняются справедливым законам страны.

Статья 5. В двух первых из открытых портов Русским дозволяется выменивать желаемые товары и имущества на привезенные товары, имущества и деньги.

Статья 6. Российское Правительство назначит Консула в один из двух первых упомянутых портов, когда признает это необходимым.

Статья 7. Если возникнет какой-либо вопрос или дело, требующее обсуждения или решения, то оное будет обстоятельно обсуждено и устроено Японским Правительством.

Статья 8. Как Русский в Японии, так и Японец в России всегда свободны и не подвергаются никаким стеснениям. Учинивший преступление может быть арестован, но судится не иначе, как по законам своей страны.

Статья 9. В уважение соседства обоих Государств, все права и преимущества, какие Япония предоставила ныне или даст впоследствии другим нациям, в то же самое время распространяются и на Русских подданных.

Трактат сей будет ратифицирован Его Величеством Императором и Самодержцем Всероссийским и Его Величеством Великим Повелителем всей Японии или, как сказано в прилагаемом особом условии, их уполномоченным,- и ратификации будут разменены в Симоде не ранее девяти месяцев, или как обстоятельства позволят. Ныне же размениваются копии с трактата за подписью и печатями Полномочных обоих Государств, и все статьи его получают обязательную силу со дня подписи и будут хранимы обеими договаривающимися сторонами верно и ненарушимо.

Заключен и подписан в городе Симода, в лето от Рождества Христова 1855, Января в 26 день, или Ансей в первый год, 12 месяца в 21 день"^*.

^* (См.: "Сборник действующих трактатов, конвенций и соглашений, заключенных Россией с другими государствами", т. I. Спб., 1889, с. 369-370. - Прим. ред.)

С японской стороны договор подписали Цуцуи Хидзэн-но-ками и Кавадзи Саэймондзи, с русской - Евфимий Путятин.

Дополнение^* к договору состоит из четырех статей. Оно определяло подробные дополнительные правила.

^* (В русских официальных документах называется "Объяснительные статьи трактата". - Прим. ред.)

Сообщение о подписании Симодского трактата было с большим удовлетворением встречено русским правительством. Русский император сразу же ратифицировал его. 25 ноября 1856 г. в Симоде состоялся обмен ратификационными грамотами, и трактат вступил в силу.