Предостережение Фон Бенгоро

Побег с Камчатки

Во время захода Шпанберга в японские порты он раздавал медные монеты подплывавшим рыбакам в благодарность за рассказы об очертании береговой линии, но факт этот потом был почему-то забыт. Примерно через 30 лет после этого, в 1771 г., в бухту Ава (префектура Токусима) зашло русское судно. Письма фон Бенгоро, находившегося на этом судне, вызвали в свое время большую сенсацию. Суть дела заключалась в следующем.

Фон Бенгоро был венгром. Имя его - Мориц Август Аладар фон Беневский^*. Голландский переводчик фамилию фон Беневский ошибочно перевел как фон Бенгорофу, что приближалось к произношению на голландском языке, а затем фонетически на японский манер изменилось на фон Бенгоро.

^* (Здесь вкралась неточность. Беневский Мориц-Август имел титул польского графа (1741-1786). Участвовал в польском движении за независимость, был арестован и сослан на поселение в Сибирь. Бежал из ссылки, оказался в Большерецкой крепости, занялся тайной подготовкой к экспедиции к берегам Японии. Во время плавания Беневский посылает через голландскую факторию в Нагасаки провокационного содержания письма, цель которых - вызвать у японских властей чувства подозрения и вражды к России. Его просьбы к японским властям разрешить экипажу судна войти в порты острова Хондо не были удовлетворены. Вскоре после ряда неудач Беневский оказался на Формозе (Тайвань), откуда перебрался на остров Мадагаскар, где и доживал свой век. В 1905 г. в английском переводе в Лондоне была издана его книга "Memoirs and Travels". В 1909 г. в Штутгарте вышла его другая книга - "Mein Abenteuer". - Прим. ред.)

Фон Бенгоро был венгерским аристократом. В 1767 г. он принимал участие в движении за независимость Польши, был в плену в России. В 1770 г. его сослали на Камчатку и посадили в Болыперецкую крепость (Большерецк в то время был главным городом Камчатки). Там Беневский с 96 заключенными совершает побег и, хитростью овладев судном, 12 мая 1771 г. выходит на нем из Большерецка. В дальнейшем Беневский написал книгу "Воспоминания. Путевые записи", которая пользовалась большой популярностью среди европейских читателей. Из книги явствует, что судно, продвигаясь на юг вдоль Курильских островов, а затем вдоль восточного побережья острова Хондо (Япония), 28 июля прибыло в японскую бухту Усильпатэхар на побережье Японского моря в точке с координатой 33°56' с. ш. Географического названия "Усильпатэхар", как известно, не существует. На основании данных японских источников можно предположить, что это, по всей видимости, была бухта Ава. Там местный князь Уринами и оказал якобы Беневскому пышный прием, но в Ава в то время был даймё Хатидзука. Все это похоже на вымысел. Исследователи считают, что в его записях много выдуманных фактов. В частности, Беневский пишет, что после высадки на берег и оказанного ему теплого приема начался товарообмен. Но вероятнее всего, Беневскому и его людям не разрешили сойти на берег. Судно окружили японские лодки. Снабженное топливом, водой и продовольствием, оно после пятидневной стоянки удалилось в южном направлении.

Письмо директору Голландской фактории

Фон Бенгоро проплыл на судне вдоль побережья острова Сикоку, зашел в бухту у острова Амамиосима. Оттуда направил в адрес директора голландской фактории в Нагасаки письмо, в котором он писал о своем затруднительном положении. Всего Бенгоро отправил семь писем (вместе с написанным в Ава). Из этих писем воспроизводим только одно, которое включено в его мемуары:

"Желаю здоровья уважаемым господам фактории Восточно-Индийской Голландской компании!

Господа! Я хочу поставить вас в известность о следующем. Часто мореплавателей преследуют случаи, вынуждающие их искать безопасное убежище для себя и запрашивать разрешение на стоянку, где угодно. Подплыв к японскому берегу, я попал в затруднительное положение, которое невозможно описать. В связи с этим обращаюсь к вам и считаю уместным попросить, чтобы вы прислали переводчика и помогли нам зайти в ваш порт. Мой корабль является корветом, на нем около ста человек.

Жду Вашего любезного ответа.

Ваш покорный слуга Мориц Август Беневский.

P. S. Чтобы у вас не было предвзятого мнения или каких-либо подозрений насчет меня, сообщаю, что в недавнем прошлом являлся главой польского патриотического союза, но был арестован русскими, и властелинша* сослала меня на Камчатку. Проявив отвагу и мужество, я совершил оттуда побег вместе с группой в 96 человек. В результате этого по пути в Европу я прибыл к японскому побережью".

* Имеется в виду императрица Екатерина II. - Прим. перев.

Предупреждение о продвижении русских на юг

Вскоре в Нагасаки был сделан перевод семи писем фон Бенгоро и с препроводительным письмом за подписями старого и нового директоров голландской фактории они были направлены правительству бакуфу в Эдо. В одном из них говорится о жителях Усима. "В первой декаде августа высадились на берег. Когда пожаловались на голод и жажду, жители острова принесли воду, дрова, различные сладости. Большое спасибо им за это". В другом письме предупреждается: "Государство Рюсу (Россия) на Камчатке и на Куруриису (Курилы) строит крепости, сосредоточивает вооружение. В следующем году они собираются дойти до близлежащих к Мацумаэ островов и направить туда корабли. Поэтому Япония тоже должна послать туда корабли, чтобы не допустить их посягательства".

Несмотря на эти предупреждения, правительство бакуфу не приняло никаких специальных мер. Содержание письма сохранялось в тайне. Но через персонал голландской фактории и переводчиков слух о содержании письма постепенно дошел до общественности и стал обсуждаться сведущими людьми. Вскоре вышла книга Хаяои Сихэй^* "Военные беседы для морской страны". В предисловии фон Бенгоро изображается как русский шпион.

^* (Хаяси Сихэй, или Рин Сихэй (1738-1793),- известный писатель. В 1777-1782 гг. в Нагасаки сотрудничал с администрацией голландской фактории. В 1786 г. он издал книгу "Сангоку цуран" ("Обзор трех государств") и в 1792 г. - "Кайкоку хэйдан" ("Военные беседы для морской страны"), в которых настаивал на том, что в связи с реальной угрозой вторжения России в пределы Японии надо строить большие военные корабли. Он обвинял администрацию бакуфу в бездеятельности. Хаяси Сихэй был арестован и выслан в Сендай, а его произведения запрещены и изъяты. - Прим. ред.)

Однако невольно встает вопрос, если фон Бенгоро действительно предостерегал о такой серьезной опасности, то почему он не пишет об этом в мемуарах. В мемуарах приводится только одно письмо, которое цитировалось выше. Помимо просьбы о переводчике, в мемуарах ни слова не говорится о предостережении. Кроме того, нет упоминания о передаче писем голландцам и японцам. Поэтому хотя и нельзя отрицать существования писем Беневского, но возникает подозрение, не подправил ли их содержание голландский переводчик.

Многие исследователи не сомневаются в том, что голландцы начиная примерно с 1772 г. специально распространяли слухи об опасности продвижения России на юг и что эти письма вымышленные. Автор тоже так считает.

Есть в письмах вымысел или нет, это вопрос особый. Но предостережение фон Бенгоро осталось в качестве документа. Это предостережение стало предметом обсуждения общественности примерно с 1774 г. Следовательно, заходы фон Бенгоро в порты Японии сыграли важную роль в антирусской политике бакуфу. Но этого мы коснемся позже. Фон Бенгоро погиб в 1786 г. во время военного вторжения на остров Мадагаскар.

В погоне за добычей морских бобров

Достоверно или нет предостережение фон Бенгоро - вопрос особый, однако факт заключается в том, что русские продолжали продвигаться по полуострову Камчатка в южном направлении.

Если оценивать это движение русских с географической точки зрения, то кратчайшим путем из России в Японию был путь, идущий по побережью в направлении Карафуто (о. Сахалин) на Хоккайдо. Но во избежание конфликтов с Китаем продвижение русских пошло в направлении Камчатки, где оставались еще неисследованные земли, а затем в направлении южных Курил.

Еще до того как русские достигли Камчатки, из пушных зверей самым ценным здесь был соболь. Правильнее было бы сказать, что именно охота на соболя, обитавшего на всей территории Сибири к востоку от Урала, заставила смелых казаков продвигаться все дальше и дальше на восток. Однако из-за хищнического истребления в течение многих лет соболь стал исчезать. Но к тому (времени обнаружили другого зверя - морского бобра (ракко).

Морской бобр обитал только у побережья северной части Тихого океана. Его мех сразу получил высокую оценку, и охота на него приносила огромную прибыль. Люди хлынули в места его обитания на Алеутских островах, на побережье Аляски и на Курильских островах, которые стали известны благодаря экспедициям Беринга и Шпанберга.

Итак, продвижение русских на Курильские острова, как уже говорилось, началось с двух экспедиций Козыревского в 1711 и 1713 гг. С тех пор после покорения трех островов Курил: Шумшу, Парамушира и Онекотана, - на аборигенов этих островов был наложен ясак. Этим трем островам русские дали названия первый, второй, третий. В дальнейшем, идя с севера и по порядку нумеруя Курильские острова, русские постепенно продвигались на юг. В 1765 г. они достигли острова Уруп (он стал называться островом бобров).

Школа японского языка в Иркутске

В то время острова к северу от Урупа, помимо двух островов - Кунашира и Итурупа, самых близких к Эдзо (Хоккайдо), - японцам почти не были известны.

Как следует из русских архивов, в 1744 г. сборщик ясака Матвей^* услышал от айнов, что купцы острова Эдзо якобы отправились на Кунашир торговать с русскими.

^* (Имеется в виду Матвей Новограбленный. - Прим. перев.)

Весной 1745 г. японское судно, направлявшееся в Индо (Эдо) с острова Эдзо, нагруженное лесом, вяленой рыбой и рыбьим жиром, потерпело крушение вблизи пятого острова Курильской гряды. Шесть матросов и капитан погибли, а остальные десять человек экипажа высадились на берег. Сборщик ясака Матвей, обнаружив японцев на этом острове, взял их с собой в Большерецкий острог на Камчатке. Японец Юсончэй, назвавшийся старшиной, отдал русским два меча, документы погибшего судна и подписал ландкарту (карту местности), составленную по его рассказу о плавании японцев и посещенных ими островах. Все это было отправлено в Петербург.

Сенат и Адмиралтейств-коллегия предписали сибирским властям отобрать из этих десяти человек пять "умных и способных" и отправить их в Петербург, чтобы затем (использовать в качестве учителей японского языка. Вскоре, видимо, оставшихся в Болынерецком остроге пять человек направили в Иркутск.

Петербургскую школу японского языка перевели в Иркутск, и она была открыта там в июле 1754 г. В 1761 г. в ее составе насчитывалось семь японских учителей и пятнадцать учеников. Японские учителя - бывшие рыбаки, как правило, не знали иероглифику и грамматику, не могли составить грамотные учебные пособия, поэтому школа готовила слабых переводчиков, но они все же содействовали установлению связей с японцами, участвуя в экспедициях на Южные Курильские острова и Эдзо.

В июне 1816 г. японская школа из-за неоднократных жалоб иркутских губернаторов на "бесполезную трату средств" была закрыта.

Княжество Мацумаэ и Россия

В 1749 г. казак Шергин открыл школу на острове Шумшу и стал обучать детей курильцев русской грамоте. В 1755 г. один русский вывез с Камчатки на Шумшу и Парамушир несколько голов рогатого скота и семена овощей, что способствовало развитию скотоводства и огородничества на этих островах.

В 1755 г. русские добрались до шестнадцатого острова (Симушир) и собрали ясак. Занимаясь торговлей и охотой на Курильских островах, русские собирали сведения об их естественных ресурсах и населении.

Продвижение людей княжества Мацумаэ на Курильские острова было значительно позже. Впервые стоянка на самом южном острове Курильской гряды Кунашире была открыта в 1754 г. На этой стоянке велась торговля между японскими купцами и айнами. Только в 1759 г. княжество Мацумаэ впервые получило сообщение о посещении русскими Курильских островов.

Однако встреча японцев с русскими на Курильских островах произошла пятнадцатью годами раньше. В 1744 г. русские из Якутска, посетившие остров Маканруши, встретились там с одним японцем. Его звали Игач. Он был доставлен на Камчатку. Игач советовал русским отправить суда в порты Эдзо с грузом сукна, с кожей, китовым жиром и соленой рыбой. В следующем году (1745) сборщик ясака Матвей, как сообщалось выше, встретил на пятом острове Курильской гряды десять японских моряков и многое узнал от них о Японии.

Слух о красноволосых Айнах

(Трудно точно определить, что подразумевалось под словом "красноволосые". Первыми так назвали европейцев китайцы, может быть, оттого, что волосы европейцев показались им настолько светлыми, что ассоциировались с изображением красноволосых демонов буддийского пантеона. Японцы усвоили китайское название, и слово "комо" - "красноволосые" употреблялось ими в отношении голландцев. - Прим. перев.)

В 1756 г. чиновник княжества Мацумаэ Макита Баннаи прибыл в Аккеси, находящийся на восточном побережье Эдзо, для сбора торговой пошлины.

Однажды иностранное судно пристало к одному из островов на заливе. На нем, по-видимому, находилось много людей высокого роста, красноволосых. На третий день людьми со спущенной шлюпки были похищены три женщины айнов. Выстрелив из пушки, судно удалилось. Баннаи не сообщил об этом властям княжества. Однако через три года, когда Минато Какуноеин был в Аккеси, он услышал эту историю и рассказал об этом в княжестве.

В этом донесении Какуносин добавляет следующее: "Во время моего пребывания в Аккеси прибыли вождь Итурупа Каккоро и вождь Кунашира Сануситэка. На Каккоро была ворсистая одежда рыжего цвета неяпонского изготовления. Он держал копье иностранного производства. Из рассказа этого человека явствует, что на Курумусэкотан проживает много иностранцев, одетых в рыжие одежды, и что там строятся сторожевые посты".

Говорят, что именно тогда впервые в княжестве Мацумаэ услышали о красноволосых айнах, т. е. о русских. Это произошло на двенадцать лет раньше, чем правительство бакуфу узнало о предостережении Беневского (фон Бенгоро), в 1771 г.

8 последующем действия русских фиксируются благодаря поездкам посланцев княжества Мацумаэ в восточную часть Эдзо и на Кунашир. В донесениях посланцев княжества отмечались кровавые столкновения русских с айнами. По-видимому, главной причиной этих столкновений были места промысла морского бобра. Осознав, что борьба с аборигенами не приносит пользу, русские с 1773 г. заключают мир с жителями островов Итуруп и Уруп, и между ними налаживается товарообмен. Вскоре в княжество Мацумаэ пришло от русских письмо с предложением установить торговые отношения.

Русские предлагают торговать

9 июня 1778 года. Несколько десятков русских с острова Уруп прибыли на двух судах к побережью Ноккамапу (восточная часть нынешнего города Немуро) в восточной части Эдзо. Их сопровождало судно вождя айнов на Кунашире Цукиноэ. При подходе к берегу с русского судна был произведен выстрел. Случайно в Ноккамапу оказался представитель княжества Мацумаэ Нитта Охати. Его удивило появление русских, но, как выяснилось, русские пришли не воевать, а для встречи с японцами. Нитта встретился с ними, переводчиком был один из айнов с острова Симушир. Переводчиком У русских был Федор (Хёдор), который вручил японцам письмо и сказал следующее: "Мы хотим торговать с вашей страной и привезли официальное письмо и образцы товаров". После некоторого колебания Нитта взял письмо и вежливо ответил: "Торговля - дело важное. Возвратившись в Мацумаэ, я сообщу об этом главе княжества. Определенного ответа я не смогу дать до тех пор, пока глава княжества не узнает мнения правительства бакуфу в Эдо. На это потребуется время. Ответ мы дадим летом следующего года на Итурупе".

Русские кивнули в знак согласия.

Обменявшись подарками и договорившись встретиться летом следующего года с японцами, русские покинули Ноккамапу.

Э. Я. Файнберг^* день и место этого события обозначает иначе. Она пишет следующее: "19 июня 1778 г. русские прибыли в Аккеси и передали чиновникам клана Мацумаэ письмо М. К. Бема^** с просьбой установить торговые отношения. Японцы приняли русских вежливо, обменялись с ними подарками и предложили явиться за ответом летом следующего года. Через пять дней русские покинули Аккеси, вернулись на Уруп за оставшимися людьми и 29 августа 1778 г. пришли в Охоток".

^* (Файнберг Э. Я. - Русско-японские отношения в 1697- 1875 гг. М., 1960, с. 38. - Прим. ред.)

^** (М. К. Бем - русский торговец пушниной. - Прим. перев.)

Секретная миссия в Эдо

Летом следующего, 1779 г. русские прибыли на Итуруп, но представитель княжества Мацумаэ, с которым была договоренность, так и не явился. Княжество Мацумаэ не нарушило обещание, за ответом были посланы Нитта и еще несколько вассалов даймё. Но они, прождав в пути попутного ветра, напрасно потеряли время.

Не дождавшись японского представителя, русские направились на остров Кунашир и ожидали его там. Затем отплыли в Ноккамапу. Поскольку известий так и не было, русские зашли в гавань Цукусикои на Аккеси. Там наконец русские смогли встретиться с посланцем княжества Мацумаэ. Этот чиновник официально, но вежливо сообщил: "Единственным местам для торговли с иностранными державами является Нагасаки, а во всех других местах она запрещена государственным законом. Поэтому мы не можем начать торговлю". Затем он возвратил письмо, и подарки, полученные в прошлом году, а японцы дали команде русских судов 15 мешков риса, табак и сакэ. Русские были этим очень довольны и в знак благодарности вручили три головки сахара.

Во время проведения вторых переговоров русских было около 30 человек. Переводчик Федор, который участвовал в обоих переговорах, больше всех подружился с японцами. Он оказал, что японскому языку обучился у японцев, потерпевших кораблекрушение у Камчатки. Нитта это удивило.

Из японских источников явствует, что японцев, потерпевших кораблекрушение и оставшихся в России (1745), не считая Такэути Токубэя (из нынешней префектуры Аомори, уезда Гэхоку, деревня Саи), было 16 человек. Через 20 лет число их уменьшилось до пяти. Федор рассказал, что его младшая сестра стала женой Рихатиро - одного из уцелевших японцев. И Федор, став по странному стечению обстоятельств шурином Рихатиро, был, вероятно, учеником школы японского языка в Иркутске. На основании русских материалов инициатором торговых переговоров был, по всей видимости, торговец пушниной Бем.

Княжество Мацумаэ обо всем этом не информировало Эдо. Исходя из политических соображений княжество пыталось скрыть этот факт, делая вид, что ему ничего не известно о контактах с русскими. Однако слухи не могли не просочиться. Как в княжестве Мацумаэ "и скрывали эти факты, постепенно о них стало известно, дошли они и до ушей чиновников правительства бакуфу. В связи с этим в 1785 г. правительство бакуфу организует инспекционную поездку на Эдзо. В это время широкий размах принимает европейское направление в японской науке. А факты, собранные в Мацумаэ, и сведения, полученные из Нагасаки, взбудоражили образованных людей, и прежде всего ученых, занимавшихся европейскими науками. После этого открыто заговорили о северных территориях.