Послесловие переводчика

Автор произведения "История японского материализма" Нагата Хироси является одним из видных деятелей Общества изучения материализма (1932-1938)^*. По свидетельству его соратника, мыслителя и общественного деятеля Кодзаи Есисигэ, литературное наследие Нагата остается активным вкладом в происходящую идеологическую борьбу в современной Японии. Всю свою жизнь Нагата посвятил борьбе с реакционной идеологией. Ни полицейские преследования, ни плохое состояние здоровья не помешали ему стойко и последовательно отстаивать свои убеждения. Он является одним из самых влиятельных членов таких организаций прогрессивной интеллигенции Японии, как Институт пролетарской науки (1929-1933), Лига воинствующих атеистов (1931-1933), Общество изучения материализма. Затем следуют долгие годы вынужденного молчания в фашистских тюрьмах и в ссылке в родной деревне под неусыпным полицейским надзором. После поражения японского милитаризма Нагата вновь включается в активную деятельность, выступив в 1946 году одним из организаторов Ассоциации демократических ученых. Он, видимо, готовил новые фундаментальные труды, но тяжелая болезнь прерывает его жизнь в 1947 году, когда ему не было еще и полных 43 лет.

^* (Общество изучения материализма впервые получает довольно полное освещение в труде К. А. Гамазкова "Из истории распространения марксизма-ленинизма в Японии" (М., 1971).)

Начало деятельности Нагата Хироси было связано с переводом советской философской литературы, но вскоре он приступает к созданию своих оригинальных произведений, сыгравших большую роль в распространении марксистской философии в Японии. Свою деятельность в Обществе изучения материализма Нагата начинает с серьезной критики идеалистической философии Мики Киёси, Нисида Китаро, Танабэ Хадзимэ, а затем углубляется в исследование истории философской мысли Японии. В результате появляются его основные произведения: "История японского материализма" (1936), "Идеология японского феодализма" (1938) и "История японской философии" (1938).

В этих произведениях Нагата выступает как первооткрыватель материалистических традиций в истории японской философии, а также впервые пробует критически рассмотреть идеологию Японии эпохи Токугава, наконец, впервые излагает историю становления философской мысли Японии начиная с эпохи Токугава и кончая эпохой Мэйдзи. В связи с этим Кодзаи Есисигэ отмечает, что Нагата Хироси в чрезвычайно трудных условиях "извлекает" из неизвестности прогрессивные идейные традиции своей страны и тем самым вносит большой вклад в историю японской философии, впервые выявляя в ней материализм.

Когда я прочла "Историю японского материализма" Нагата Хироси, то была просто очарована этим произведением, созданным более 50 лет назад, но столь активным в смысле живого отклика на современные проблемы в сфере идеологии. Это труд подлинно научной глубины и обстоятельности. Однако, познакомившись с комментарием к этому труду, изданному университетом Хосэй в 1969 году, я никак не могла согласиться с ним, ибо здесь сквозило непонимание исторического значения данного произведения. Своим впечатлением я поделилась с Кодзаи Есисигэ, он сразу откликнулся и прислал мне отзыв, который я использовала в начале этой статьи. А через год, в январе 1983 года, я получила новое издание произведения Нагата с комментарием его современника Коно Кохэй, существенно отличавшимся от комментария прежнего издания. Здесь дается подлинно научная оценка трудов Нагата в истории философской мысли Японии, подчеркивается их актуальное значение в идеологической борьбе современной Японии^*. В этом издании указывается, что текст взят из книги 1969 года с использованием второго издания книги Нагата в 1948 году, где автор внес исправления и дополнения к тексту первого издания 1936 года.

^* (Издание "Истории японского материализма" 1983 года осуществлено издательством "Син Нихон" в серии "Син Нихон Бунко" ("Библиотека Новой Японии"). Серия создана в декабре 1974 года с целью отбора всего лучшего из отечественной и зарубежной литературы как прошлого, так и настоящего.)

"История японского материализма" начинается с предисловия автора, написанного им 8 июля 1936 года, в котором вскрывается несостоятельность общепринятого мнения, будто материализм в Японии явился результатом простой пересадки Зарубежных идей на японскую почву. На самом же деле материализм в Японии обладал необходимыми предпосылками в своей стране. Так, идейно-теоретическими предпосылками материализма в эпоху Токугава (1603-1867) явились как критика религии, так и распространение естественнонаучных знаний с Запада. А в начале эпохи Мэйдзи (1868-1888) росту материализма содействовали антибуддийская борьба и широкая деятельность просветителей - ученых с европейским образованием. Развернувшееся по всей стране в 70-80-е годы движение за свободу и права народа оказывало значительное влияние на философские круги Японии.

Вступительная глава представляет краткий очерк истории японского материализма. В ней дается анализ социальных корней зарождения материалистического мировоззрения в Японии XVII, XVIII, XIX веков и на этой почве - зарождения и развития прогрессивной буржуазной идеологии, опиравшейся на естественнонаучные знания и на критику религии, являвшейся опорой феодального строя. Но критика религии в эпоху Токугава объективно реализовалась в интересах укрепления власти правящего сословия - самурайства; в новых исторических условиях религия буддизма со своими мифами о сотворении мира уже не согласовывалась с распространенными в стране естественнонаучными знаниями. При этом буддизм стал вытесняться прежде всего по политическим и экономическим причинам, поскольку влиятельные и экономически могущественные организации буддизма в предшествующий Токугавской эпохе период сумели завладеть огромными земельными наделами, они распространили систему различных поборов в пользу неимоверно большого количества буддийских храмов и монастырей не только на народные массы, но и на феодалов, что привело к экономическому расшатыванию господства самурайства. Сверх этого появились еще целые толпы буддийских монахов; оторванные от производительного труда буддийским учением отрешенности от реального мира, они "не сеяли, но пожирали".

Вот те условия, которые привели правителей Токугавской эпохи к использованию критики буддизма конфуцианскими учеными, особенно сторонниками конфуцианства школы Чжу Си, которая придерживалась рационального познания природы вместо мифического мировоззрения буддизма. К тому же правителей сёгуната особенно привлекало этико-политическое учение конфуцианцев, которые вместо отрешенности от реального мира в буддийском мировоззрении предлагали учение о лучшей организации управления страной.

Антибуддийская критика конфуцианцев приводит к возникновению и развитию антибуддийского движения периода Токугава, которое и становится одним из источников зарождения и развития материализма в Японии. Из мыслителей этого периода Нагата на первое место ставит Андо Сёэки (1703-1762), который продолжает критику буддизма конфуцианцами и переносит ее на критику всякой религии, идеологии феодального общества. Он был идеологом крестьянских масс, наиболее радикальных противников феодализма. Чтобы показать отсталость Японии той эпохи в области классовой борьбы, автор сравнивает Андо Сёэки с Мюнцером Германии XVI века. Ограниченность материализма Андо Сёэки сказывается и в понимании природы, поскольку он остается на позиции наивного гилозоизма в силу отсталости естественнонаучных знаний того времени. Что касается разрешения противоречий феодального общества, то он находит это разрешение в приоритете земледельческого труда без эксплуатации, отсюда его резко отрицательная оценка торгово-ростовщического капитала.

Позднее, в более., благоприятных условиях для развития материализма, выступает Ямагата Банто (1748-1821). Убежденный сторонник научного познания мира, основы благополучия страны, он, как и Андо Сёэки, в критике религии превосходит просветителей эпохи Мэйдзи и выступает как убежденный атеист.

Выразителями интересов либеральной буржуазии Японии кануна революции Мэйдзи и первого десятилетия этой эпохи были деятели просветительского движения во главе с Фукудзава Юкити (1834-1901), под руководством которого общество "Мэйрокуся", созданное в 1873 году, объединяло ученых с европейским образованием. Произведения Фукудзава 1866-1875 годов полностью отразили сущность просветительства как идеологии буржуазии в период ее подъема. Классовый характер этой идеологии определяет ее дальнейший поворот к реакционности, что ярко проявилось в деятельности "Мэйрокуся", и в частности члена этого общества Като Хироюки (1836-1916), который в начале 70-х годов проповедует учение о правах человека, затем становится ярым сторонником монархического правительства и его империалистической политики. Этот его поворот был реакцией на перерастание движения за свободу и права народа в подлинно народное движение. Даже Фукудзава Юкити при всей его преданности идее бесконечного прогресса общества не смог дойти до научного понимания общественного развития. И хотя он не встал, подобно Като Хироюки, на реакционные позиции, но и не поднялся до уровня своего современника Наказ Тёмин (1847-1901), который от позиции буржуазного либерализма переходит на позиции народных масс, выступивших против, монархического правительства. В своем произведении 1901 года "Еще полтора года" Наказ Тёмин выступает уже как воинствующий атеист, материализм связывает он с чаяниями народных масс. А его ученик Котоку Сюсуй (1871-1911) уже прямо соединяет материализм с социалистической идеей, за что в 1911 году вместе с соратниками был казнен.

С того времени развитие материализма в стране надолго прерывается, почти на два десятилетия утверждается безраздельное господство идеализма, возглавляемого Иноуэ Тэцудзиро (1855-1944), основоположником идеологии "японизма" - идеологии ультранационализма и милитаризма.

Возрождение материализма в Японии начинается со второй половины 20-х годов, когда впервые в стране узнают, что марксизм включает в себя еще и философию. Вторая половина 20-х годов в истории Японии отмечена обострением классовой борьбы: рабочий класс, руководимый из глубокого подполья недавно созданной Коммунистической партией Японии, активно выступает против усиления жестокой, феодального уровня эксплуатации в условиях, когда в стране насильственно насаждается реакционная идеология "японизма" в сочетании с зверской расправой секретной полиции с прогрессивными деятелями, прежде всего с видными активистами КПЯ.

В такой напряженной обстановке впервые на японском языке появляются философские произведения классиков марксизма-ленинизма: "Немецкая идеология" К. Маркса и Ф. Энгельса, "Материализм и эмпириокритицизм" В. И. Ленина, "Диалектика природы" Ф. Энгельса и другие труды. Эта литература жадно изучается молодыми учеными, пытавшимися разобраться в реальных противоречиях японского общества. Как происходило усвоение новой философии людьми, получившими идеалистическое философское образование в императорских университетах, видно из признания Мори Коити: "Я толковал философию марксизма с позиций немецкой идеалистической философии и пытался, не меняя своих старых позиций, вносить частицы марксизма в идеалистическую философию. Но под влиянием той борьбы, которая происходит в общественной жизни нашей страны, под влиянием силы, исходящей от самой теории марксизма, я незаметно для себя перехожу от идеализма на позиции марксистского материализма. Эта эволюция в общем завершилась во мне в 1929-1930 годах"^*.

^* (Мори Коити. Философия трудящихся. М., 1965. С. 4.)

В 1932 году Мори вступает в Общество изучения философии Гегеля, где руководителем ЯВЛЯЛСЯ известный японский ученый Саэгуса Хирото. Общество ставило своей целью изучение Гегеля с позиций диалектического материализма. В октябре того же года было создано Общество изучения материализма, куда в полном составе вступает Общество изучения философии Гегеля. Мори Коити становится одним из активных деятелей нового Общества^*.

^* (Деятельность Мори Коити того периода освещена в кандидатской диссертации В. Гайдара в 1976 г. "Роль Мори Коити в становлении и развитии марксистской философской мысли в Японии" на философском факультете Московского университета. В настоящее время Мори выступает как автор переводов на японский язык серии избранных произведений Герцена, Чернышевского, Белинского.)

Таков же путь Кодзаи Есисигэ. Он, как и Мори Коити, родился в 1901 году, также был выпускником философского отделения Токийского университета, но во время учебы занимался еще и чтением запрещенной литературы, в частности трудов Николая Гартмана, где давалась критика основных положений неокантианства, что послужило началом критического переосмысления идеалистической философии. По окончании университета он выступает с лекциями в Токийском женском университете, исходя в основном из произведений Макса Шелера и Николая Гартмана. В это самое время среди его слушательниц происходят массовые аресты в связи с их участием в движении за осуществление демократических преобразований. Этот факт подталкивает Кодзаи Есисигэ к изучению марксистской философии. К концу 20-х годов он становится убежденным марксистом, а в 1933 году вступает в члены КПЯ. Кодзаи предстает как один из основных теоретиков Общества изучения материализма. Главное его произведение этого периода - "Современная философия" (1937) - издано в нашей стране в 1974 году. В настоящее время он продолжает свою активную творческую и общественную деятельность. Одна из его статей дается в приложении к данному изданию книги Нагата - "Предыстория марксизма в Японии" - как ценное дополнение для понимания деятельности Нагата.

Из этого же поколения и Тосака Дзюн (1900-1945). В 1935 году он создал произведение "Японская идеология" с подзаголовком "Критика идей японского фашизма и либерализма", положив начало марксистско-ленинской философии в Японии. Выдающийся мыслитель-революционер, Тосака в условиях разгула фашизма блестяще сочетал научно-исследовательскую работу и исключительно умелое руководство коллективом передовых ученых, объединившихся в Общество по изучению материализма. За неполные семь лет этот коллектив под его руководством создал многотомную материалистическую энциклопедию. "Японская идеология" Тосака Дзюн издана на русском языке в 1982 году.

Все произведения Общества изучения материализма, и прежде всего "Японская идеология", написаны не в тиши университетских кабинетов, они возникали в условиях социальной бури, являясь теоретическим оружием борьбы прогрессивной интеллигенции против реакционной идеологии и всех разновидностей идеалистической философии.

Среди плеяды передовых ученых середины 30-х годов особое место принадлежит Нагата Хироси. Марксистская философия усваивается им непосредственно при чтении ленинских работ. Для него характерно владение методом диалектического материализма. Его произведения подлинно научны, в них развитие идей естественно соединяется с их социальной основой и уровнем развития естественных наук. При объективном научном подходе он строго придерживается существующих реалий, и намека не найти у него на излишнее приукрашивание или излишнее осуждение. На примере анализа просветительской деятельности Фукудзава Юкити Нагата выясняет с позиций научного материализма как прогрессивные стороны материализма просветителей ("буржуазного материализма", по его выражению)^*, так и его ограниченность. А на примере натуралистического материализма Като Хироюки Нагата показывает, как материализм может служить и реакционным силам. И здесь критика опять-таки обоснована "современным материализмом", то есть марксистской философией.

^* (Нагата часто именует материализм японских просветителей "буржуазным материализмом", а философию Лукача подвергает отрицательной оценке, что отражает уровень философской науки середины 30-х годов.)

Диалектико-материалистический метод Нагата в исследовании общественной мысли Японии особенно четко проявляется при анализе антибуддийского движения под лозунгом "хайбуцу-кисяку" ("Долой будд, в прах Сакья Муни"). Это движение в период упадка сёгуната Токугава субъективно было направлено на укрепление господствующего сословия феодализма - самурайства, но объективно оно шло на пользу растущего класса капиталистов. Это движение в начальный период Мэйдзи поддерживалось чиновниками нового правительства на местах, ибо объективно оно было выражением идеологии буржуазии, так как было нацелено на пополнение первоначального капитала. Субъективно оно воспринималось как распря внутри религиозных сект - как борьба против буддизма, конфуцианства и синтоизма. Выступления же крестьян под флагом защиты буддизма и против насильного внедрения синтоизма были по существу борьбой против феодальной эксплуатации их труда.

Однако при всем различии по своему существу антибуддийское движение двух периодов обладает одной общей чертой: при одинаковом признании прямого ущерба для государства наличия огромной массы служителей буддизма и огромного бремени расходов на содержание роскошных храмов буддизма все же утверждалось, что буддизм является удобным средством удержания в повиновении народа. Эта последняя оценка буддизма получает одобрение даже у такого просветителя, как Фукудзава.

Ценность произведения Нагата Хироси заключается в том, что оно создано более полувека назад, но остается и сейчас единственной книгой, рассматривающей развитие материалистической мысли в Японии в целом и по отдельным мыслителям. Это тем более важно потому, что в Японии наших дней наблюдается особенно активное внедрение довоенных идей ультранационализма, которому Нагата Хироси, Саэгуса Хирото и другие философы Общества изучения материализма уделяли серьезное внимание, прямо и решительно отстаивая положение о том, что история мысли - это "история борьбы материализма и идеализма". Вот на основе такой концепции Нагата не только по-новому прочел труды прогрессивных японских мыслителей, но и привлек по мере возможности новые материалы. К тому же Нагата, обладая глубоким знанием философии Советского Союза, знакомил общественность Японии с произведениями В. И. Ленина, А. М. Деборина, Н. И. Бухарина, Л. И. Аксельрод и других авторов, тем самым будил прогрессивную мысль, что оказывало существенное влияние на мировоззрение интеллигенции, особенно студенчества.

В основных разделах книги Нагата дается глубокий анализ затронутых во Введении проблем, многие из которых со временем получили дальнейшее углубление и уточнение. Но в своей основе эта книга остается классическим произведением, активно звучащим и в современной идеологической борьбе, о чем свидетельствуют комментарий Коно Кохэй и статья Кодзаи Ёсисигэ (см. в наст. изд.).

За большую помощь при подготовке данного издания выражаю искреннюю признательность кандидатам филологических наук Е. В. Маевскому и Б. П. Лаврентьеву, докторам философских наук Ю. А. Красину и А. Г. Мысливченко.

Л. Ш. Шахназарова