Чай нам подавали молодые японки в шелковом кимоно. Принесли горячий золотистый напиток в маленьких чашечках. Очень низко поклонились и бесшумно исчезли. Сколько раз коробил меня в Японии этот приниженный поклон, покорно согнутая спина женщины. Не слишком ли низко для простой вежливости? Не слишком ли?
М. Догадываюсь, к чему ты клонишь. Наверно, не только для тебя, но и для других наших путешественниц эти впечатления были болезненны. Но я тут же, сразу, с места в карьер противопоставляю тебе тезис: пример нового в Японии - ее женщина.
К. Извини, но в этом деле ты не компетентен. Есть вещи, которые ты просто не способен ни заметить, ни понять, ни прочувствовать. Ты наверняка не обратил внимания, что в семейных японских домах хозяйка умеет тихо и неуловимо исчезать. Появляется с угощением; если говорит, то очень учтиво и любезно, прикрывая рот ладошкой, а потом с застенчивой улыбкой скрывается за дверью.
Всегда меня мучило неловкое чувство, когда в театр, в кафе, в бар, в кино японцы приходили без жен.
Невольно думаешь: мужчина подчеркивает свое превосходство, а японка привыкла, смирилась.
М. Неужели я такой невнимательный? В защиту могу привести случай, который, кажется, противоречит моему тезису. В том же самом Киото в дождливый день мы шли с Ириной Львовной. Она держала над собою зонтик, и вдруг сзади японка, не думая, что ее поймут, говорит своей подруге:
- Смотри, какая нахалка: сама идет под зонтом, а мужчина мокнет!
И все-таки я повторяю: в Японии перемены ни в чем, может быть, не сказались так ярко, как в судьбах женщины.