К. Из Кобе мы в поезде по берегу моря приехали в Хиросиму... Я увидела новые и восстановленные здания, яркие столбцы рекламных иероглифов, потоки автомобилей.
Но шумные проспекты вдруг прервались - и мы очутились перед зданием Торговой палаты, от которого сохранился лишь скелет. Пустые окна. Голые железные стропила, когда-то державшие купол. Реконструкция города обошла этого мертвеца, чтобы оставить в назидание потомкам. Так коробка разрушенной мельницы оставлена у нас на берегу Волги.
Дом-скелет стоит у реки. Спасательные команды в августе 1945 года нашли ее сплошь заваленной трупами: горящие люди бросались в воду.
На другом берегу - парк Мира. Он засажен молодыми деревьями, присланными из разных стран, как в Лидице.
В парке - современное здание музея Мира, состоящее только из второго этажа, вместо первого - столбы. В музее страшные реликвии атомного бедствия. Рядом - памятник погибшим. Он в виде свода или, скорее, скобы. Под ним что-то вроде алтаря, огонь, горка пепла. Неправдоподобно, как тяжелый сон, - тут мы увидели старую полуслепую женщину. Она положила зеленую хвойную веточку рядом с нашим букетом. Тихо сказала:
- Все погибли. Из семьи я одна осталась. Наша переводчица, Алла Сергеевна, заплакала. Тяжело рассказывать. Ходила по человеческому пеплу. А надо описывать чувства...