Корейский вопрос

30 июля (12 августа) на конференции представители начали обсуждение японских условий с вопроса о Корее. С. Ю. Витге считал, что японское правительство сформулировало свои требования основываясь на победах, одержанных несколькими месяцами раньше, не принимая во внимание тот факт, что в Маньчжурии стояла наготове реорганизованная и усиленная армия Н. П. Линевича. Поэтому он заявил, что на конференции нет ни победителей, ни побежденных. И этот тезис С. Ю. Витте отстаивал и дальше, при рассмотрении всех японских условий.

Дебаты по корейскому вопросу длились с 30 июля (12 августа) по 1 (14) августа. В целом соглашаясь на требование Японии, русская делегация сочла, однако, необходимым обусловить свое согласие тремя оговорками: 1) равноправие русского правительства и подданных с другими иностранными державами и их подданными в Корее; 2) сохранение верховных прав корейского императора; 3) мероприятия японских властей в Корее недолжны угрожать безопасности территории России (см. [65, с. 12-13]).

Ознакомившись с ответом русских представителей, японские делегаты внесли на рассмотрение конференции новый вариант ст. 1 своих требований ( По всем остальным вопросам японская делегация также приходила на заседания конференции или с новыми вариантами своих требований, или с некоторыми добавлениями, отражавшими в известной степени контрпредложения русских представителей.). Они признавали равноправие России и русских подданных с другими странами и их подданными, но с оговоркой: "насколько это не будет противоречить предыдущему постановлению о полном господстве Японии". Япония брала на себя обязательство воздерживаться от военных мероприятий на корейской границе при условии, что такое же обязательство возьмет на себя и Россия. С. Ю. Витте заявил о своем несогласии с этими добавлениями, и после горячих дебатов японская делегация вынуждена была снять свои возражения и согласиться на предоставление подданным России одинаковых прав с подданными других держав.

Споры вызвало и предложение С. Ю. Витте не проводить военных мероприятий на корейской границе. Представители Японии потребовали, чтобы Россия не только взяла такое же обязательство, но и "срыла все укрепления" на русско-корейской границе, на что уполномоченные России не согласились. После продолжительных споров было решено, что срытию подлежат только новейшие фортификационные сооружения, построенные в годы войны.

Безусловно, после поражения в войне царизм не мог претендовать на сохранение своего влияния в Корее. Притязания Японии на Корею давали возможность русской делегации выступить с разоблачением захватнического характера японских требований. С. Ю. Витте выступил за сохранение независимости Кореи, заявляя, что суверенитет государства является одним из основных принципов международного права. Поэтому, доказывал русский уполномоченный, Япония не может по собственной воле, единолично уничтожить суверенитет Кореи, так как это привело бы к протестам других правительств, одинаково заинтересованных в судьбе этого государства. Комура Ютаро же сослался на соглашение, заключенное Японией с корейским императором, которое ограничивало в известной мере суверенитет Кореи, ибо ее внешние сношения ставились под контроль Японии. Тогда С. Ю. Витте предложил записать в мирном договоре или в протоколе конференции, что японские делегаты, несмотря на настояния русских уполномоченных, отказываются признать суверенитет Кореи. Комура Ютаро не согласился. После долгих пререканий уполномоченные решили не упоминать в договоре о независимости Кореи, а сделать в протоколе оговорку, что те мероприятия, которые могут затрагивать ее суверенитет, будут приниматься по согласованию с корейским правительством (см. [70, док. № 91, с. 119; 65, с. 98-99]).

По вопросу о судьбе Кореи Япония сговорилась с США и Англией до конференции, поэтому ни в США, ни в Англии не раздалось ни одного слова в защиту корейского народа и его независимости. Американская пресса откровенно писала, что Корее уготовано такое же положение, какое занимали в то время Куба по отношению к США и Египет по отношению к Англии (см. [409, с. 452]). "Нью-Йорк тайме" пренебрежительно заявила, что Корея идет "по пути всех слабых... наций" и что ей "будет, несомненно, лучше (!) под японским господством" (цит. по [409, с. 452]).

Не оказала никакой поддержки России и Франция. Ее интересовало лишь скорейшее окончание войны, и она рекомендовала царскому правительству пойти на самые большие уступки. России ничего не оставалось, как признать японское требование в отношении Кореи, добившись удовлетворения лишь своих минимальных условий.