Интриги западных держав

Развитие пароходного движения на Тихом океане резко повысило заинтересованность морских держав в каменном угле. В августе 1866 г. командующий русской Тихоокеанской эскадрой Керн сообщал управляющему морским министерством Н. К. Краббе: "В портах Тихого океана только что не дерутся за уголь, так его мало..." (цит. по [282, с. 2621). Он предупреждал, что, в случае разрыва с Англией, первое, что она предпримет, это захватит район Дуэ, "чтобы забрать уголь". Огромный интерес к сахалинскому углю проявляли и американцы, о чем говорилось выше. Одну из возможностей своего проникновения на юг Сахалина англичане и американцы видели в поощрении японской колонизации Хоккайдо и Сахалина. Находившееся в полузависимом положении японское правительство казалось им вполне подходящим партнером в обеспечении их позиций в этом районе. Японские купцы ежегодно фрахтовали иностранные суда для перевозки рыбы с Сахалина на Хоккайдо. В 1868 г. два английских парусных судна долгое время находились у побережья Сахалина - одно в заливе Терпения против селения Сиска, другое у селения Уссуро на берегу Татарского пролива. Команды судов помогали японцам и следили за деятельностью русских. В августе 1868 г. пароход английского купца Блэкстоуна доставил в залив Анива 150 японцев.

27 августа английский посланник Г. Паркс на военном судне "Раттлер" отправил на Хоккайдо двух своих сотрудников. В то же время остров посетил французский корвет "Дуплекс". Это было не что иное, как враждебная демонстрация против России. Английские и французские газеты, издававшиеся в Японии ("Джапан уикли мэйл", "Джапан газет", "Л'Эко дю Жапон"), изображали эти действия как меры, направленные против готовящегося вторжения русских на "главный японский остров Хонсю". Они же муссировали слухи о высадке русских десантов на юге Сахалина и Хоккайдо.

Через год, в октябре 1869 г., английское судно "Корморант" бросило якорь у Муравьевского поста. Капитан судна Денисон и его офицеры под видом охоты и приобретения провизии произвели рекогносцировку окрестностей поста и бухты Буссе. Особый интерес они проявили к местонахождению угольных залежей. По сведениям управляющего русским консульством в Хакодатэ Трахтенберга, Денисон имел тайное поручение собрать разведывательные данные о Сахалине и Курильских островах. В беседе с де Прерадовичем он не скрывал своего намерения посетить о-ва Уруп, Симушир и Броутон. (В период Крымской войны Денисон участвовал в операциях англо-французской эскадры на Дальнем Востоке.)

В беседе с прусским представителем фон Брандтом Г. Паркс оправдывал эти недружественные и демонстративные действия англичан желанием проверить слухи о высадке в Анива крупного русского десанта и подготовке к переброске его на Хоккайдо.

Вслед за тем несколько английских судов привезли на Хоккайдо (Нэмуро, Исикари, Соя) и на юг Сахалина (Анива) сотни японских колонистов и солдат, снабдили их запасами продовольствия и оружием.

Не менее активно действовали и американцы. В том же октябре 1869 г. американское купеческое судно "Янцзы" доставило на юг Сахалина, в Кусун-Котан, 350 японских солдат, 150 колонистов, оружие и продовольствие. В течение двух недель американцы исследовали окрестности, особо интересуясь угольными залежами и состоянием русских укреплений. Капитан судна заявил, что весной следующего года намерен вернуться с новой партией японцев численностью в 600-800 человек (см. [32, д. 1, л. 72, 75, 77-78, 85-87, 90-97]).

Взбудораженные непрестанными подстрекательскими действиями иностранцев и лживыми слухами о готовящемся "нападении" России, японцы начали активно колонизовать северный и северо-восточные районы Хоккайдо и принимать меры к строительству там оборонительных сооружений. А в то же время английский посланник в России А. Бьюкенен в беседах с директором Азиатского департамента П. Н. Стремоуховым убеждал своего собеседника в том, что Паркс-де старается доказать японскому правительству, что Россия питает мирные намерения в отношении своих соседей. Он не преминул рассказать о попытках США навязать Японии свое посредничество при переговорах с Россией.

П. Н. Стремоухов дал указание Е. К. Бюцову (назначенному в 1869 г. поверенным в делах в Китае), которому было поручено вместе с новым военным губернатором Приморья А. Е. Кроуном вести переговоры с японцами о Сахалине, отклонить посредничество США и внушить японским властям, что вопросы, касающиеся двух соседних держав, должны решаться без вмешательства третьих сторон (см. [32, д. 1, л. 137-145]). В инструкции министерства иностранных дел, утвержденной Александром II в июне 1870 г., Е. К. Бюцову предписывалось убедить японское министерство иностранных дел отправить своих уполномоченных в Николаевск-на-Амуре или Владивосток, с тем чтобы окончательно решить вопрос о Сахалине (на основе установления границы по проливу Лаперуза, в обмен на о-в Уруп с прилегающими островками и при условии сохранения за японцами используемых ими рыболовных промыслов).

Заверения А. Бьюкенена о доброжелательном отношении Англии к России и о поддержке ее в Японии Г. Парксом не соответствовали действительности. Напротив, английский посланник Г. Паркс убеждал японцев в том, что Россия будто бы угрожает Китаю, Корее и Японии. Единственная надежда Японии - это помощь Англии. Англия преуспела в Японии. Английские промышленники проникали в японскую экономику; английские советники находились почти во всех ведомствах Японии и при наиболее влиятельных административных и государственных чиновниках. Они вмешивались во внутриполитическую борьбу различных группировок правящего помещичье-буржуазного блока, домогаясь все новых уступок и добиваясь расширения своего влияния. Англичане стремились получить в аренду о-в Цусима, залив Анива (юг Сахалина) и центр Хоккайдо - Хакодатэ. Они также желали бы добиться исключительных прав на обследование японского побережья. В более далекой перспективе английская дипломатия рассчитывала создать в портах Японии свои военные базы, установив контроль над проливами, ведущими в Тихий океан.

Франция, соперничая с англичанами в борьбе за влияние в Японии, в отношении России занимала аналогичную позицию. Но влияние Франции после революции Мэйдзи значительно упало. Французская дипломатия, не сумев оценить реальное соотношение классовых сил в период междоусобной борьбы в Японии, поддерживала сёгунат.

Однако и Англия и Франция не хотели допустить усиления позиций США в Японии. Г. Паркс и французский поверенный в делах граф Монблан настойчиво советовали японцам в переговорах с Россией по вопросу о Сахалине прибегнуть к посредничеству своих правительств. Они утверждали, что американский, посланник де Лонг, еще в марте 1870 г. давший обещание добиться посредничества президента У. Гранта (см. [306, т. 1, с. 183; 324, с. 52-55, 57, 61-64]), будет защищать русские интересы. В августе 1870 г. де Лонг, ссылаясь на ст. 2 японо-американского договора 1858 г., предложил японскому министерству иностранных дел послать специальную миссию в США для того, чтобы обеспечить посредничество американского правительства в будущих переговорах с Россией. Американский дипломат дал понять японским министрам, что за поддержку США Япония должна будет расплачиваться открытием для иностранцев "Хоккайдо, Сахалина, а затем и всей территории Японии" (В марте 1870 г. японцы обратились к де Лонгу с просьбой о посредничестве [402а, с. 61].) [402а, с. 61]. Об этом довольно откровенно писала английская газета "Джапан геральд" 18 августа 1870 г. США рассматривали Хоккайдо и Сахалин прежде всего со стратегической точки зрения, как территориальное дополнение к Аляске и Алеутам. Все вместе эти территории составили бы американское ожерелье вокруг русских владений в северо-западной части Тихого океана. Государственный секретарь США Сюард еще в 1869 г. рекомендовал японскому правительству купить Сахалин, обещая оказать Японии всемерную помощь (см. [402а, с. 61; 364, с. 431-432]).

В октябре 1870 г. новый государственный секретарь США Г. Фиш, пришедший на смену Сюарду, сообщил русскому посланнику в Вашингтоне, что президент намерен выступить посредником в переговорах между Японией и Россией. При этом Г. Фиш сослался на ст. 2 японо-американского договора 1858 г.

Э. Стекль решительно отклонил предложение государственного секретаря. Он заявил, что Россия принципиально возражает против чьего-либо вмешательства в ее отношения с азиатскими народами и в состоянии решать все споры самостоятельно. Русское правительство, подчеркнул посланник, не обязано признавать какие-либо права президента США выступать от имени Японии, вытекающие из двусторонних японо-американских соглашений (см. [32, д. 1, л. 161 -163]). Поверенный в делах в Китае Е. К. Бюцов, посетивший в декабре 1870 г. Токио с целью подготовки переговоров о Сахалине, 12 декабря заявил вице- министрам иностранных дел Тэрадзима и Соэдзима, что обращение японского правительства к другой державе свидетельствует об ее нежелании договориться с Россией. Посредничество США будет, вне всякого сомнения, отклонено. Вопросы двусторонних отношений соседних стран должны решаться без вмешательства со стороны третьих держав. Русский дипломат отверг вновь повторенное японцами предложение установить границу по 50-й параллели или продать Сахалин Японии. Тэрадзима и Соэдзима заверили Е. К. Бюцова, что японская миссия не будет послана в США (см. [32, д. 1, л. 219, 220-225]). Это не помешало, однако, японскому министерству иностранных дел месяц спустя, 10 января 1871 г., сообщить американскому посланнику де Лонгу о назначении Мори Сёбэн главой специальной миссии в США [324, с. 571. В эти же дни, 28 декабря 1870 г., японское министерство иностранных дел известило А. М. Горчакова о своем намерении возобновить непосредственные переговоры с Россией. В сообщении называлась дата направления японских уполномоченных в залив Посьета - май или июнь 1871 г.

Япония продолжала маневрировать, надеясь на осложнение международного положения России. Как раз осенью 1870 г. русская дипломатия осуществила важную дипломатическую акцию. Поражение Франции в войне с Пруссией и крушение Второй империи Наполеона III создали благоприятную обстановку для ревизии Парижского договора 1856 г. 31 октября 1870 г. министр иностранных дел А. М. Горчаков разослал русским дипломатическим представителям в Англии, Франции, Австро-Венгрии, Италии и Турции, подписавшим Парижский договор, циркулярное письмо, в котором говорилось, что Россия не считает себя связанной постановлениями, ограничивающими ее суверенные права на Черном море. Турецкому султану русское правительство заявило об аннулировании дополнительной конвенции, определявшей количество и размеры военных судов, которые обе прибрежные державы должны содержать в Черном море. В дополнительных депешах Англии и Турции русское правительство заявляло, что отмена ограничительных статей Парижского трактата не носит враждебного Турции характера.

Большинство великих держав отнеслось неодобрительно к этому шагу России. Англия и Пруссия предложили созвать конференцию по вопросу о пересмотре Парижского договора. Россия заявила о готовности принять участие в любых совещаниях, имеющих целью пересмотр Парижского трактата, но при непременном условии предварительного согласия на отмену тех его статей, которые ограничивали суверенитет России на Черном море.

Конференция открылась в Лондоне 17 января 1871 г. 13 марта 1871 г. была подписана Лондонская конвенция, подтвердившая принцип закрытия проливов для иностранных военных судов и отменявшая решения Парижского трактата о нейтрализации Черного моря и ограничении русских военных судов. Суверенные права России на Черном море были восстановлены.

Кроме того, на поведение японской дипломатии оказывали влияние и разногласия внутри правящего лагеря. Военная партия, которую возглавляли Сайго Такамори, это Симпэй, Симадзу Хисамицу и другие, поддерживала тех деятелей из Колонизационного бюро (Окамото Кэнсукэ, Маруяма Танимото и др.), которые извлекали большие доходы из своей деятельности на острове и были связаны с владельцами рыболовных промыслов деловыми узами. Они настаивали на посылке на Сахалин воинских частей. Однако глава правительства Сандзэ Санэтоми и его заместитель Ивакура Томоми, более трезво оценивавшие международное и внутреннее положение Японии, высказывались за более осторожную политику. Ивакура Томоми считал, что в отношении России "следует ждать, пока не будут накоплены реальные силы" (цит. по [306, т. 1, с. 184]). Вице-президент Колонизационного бюро Курода Киэтаки также рекомендовал правительству выступить против России лишь после того, как Япония будет хорошо подготовлена к войне.

В сентябре - октябре 1870 г. Курода с группой чиновников посетил Анива. По возвращении в Хакодатэ он заявил новому русскому консулу А. Е Оларовскому, что постарается убедить правительство в необходимости отказаться от южной части Сахалина: суровый климат, неприспособленность японцев к жизни в таких условиях, недостаток питания и массовые заболевания создают непреодолимые трудности в осуществлении колонизации острова. В письме же императору Курода высказывал противоположную точку зрения и предлагал включить остров в состав японской империи, укрепить ее северные границы, чтобы остановить "натиск северных варваров", исследовать побережье Камчатки, Сахалина, Хоккайдо и берега Татарского пролива для "выяснения удобных мест для будущих сражений с Россией". В целях привлечения на свою сторону местного населения он рекомендовал предоставить айну свободу заниматься своими промыслами, уменьшить налоги и повинности. В области внешней политики он настаивал на необходимости упрочения связей с западными державами, укрепления армии и флота. По мнению Курода, за десять лет Япония могла бы сделаться богатой и сильной страной (см. [32, д. 1, л. 270--271, 275-281]). Он призывал к экспансии против Китая, Кореи и России, отражая взгляды тех слоев самурайства, которые рассчитывали поправить свои дела на стезе военных авантюр. Их вожделения разжигались дипломатами западных держав. 3 января 1871 г. русский консул в Нагасаки Филиппеус сообщал в Петербург, что известия о возможном разрыве отношений между Россией, с одной стороны, и Англией, Австрией, Турцией и Италией - с другой, поступившие в начале декабря 1870 г., вызвали оживление шовинистических и захватнических настроений среди японского чиновничества: "Некоторые японские чиновники громко стали поговаривать о том, что они вместе с англичанами отправятся на Сахалин, чтобы изгнать русских" [32, д. 19, л. 128].

Между тем японские власти убедились в провале своих планов колонизации Сахалина и бессилии помешать русским его осваивать. Управляющий русским консульством в Хакодатэ Трахтенберг сообщал: "Как видно, японское правительство, сознавая трудность задачи в заселении Сахалина, сопряженной с значительными издержками, несколько охладело к предпринятым им мерам колонизации". Однако французские и английские газеты постоянно публикуют "враждебного настроения статьи" о стремлениях русского правительства [32, д. 1, л. 159]. Оценку Трахтенберга подтвердило сообщение А. Е. Оларовского о беседе с губернатором Хакодатэ в декабре 1870 г. Последний откровенно заявил, что "правительство, сознавая трудности заселения двух островов (Хоккайдо и Сахалина. - Л. К.) зараз, решилось отложить отправку колонистов и поселенцев на Сахалин на неопределенное время" [32, д. 1, с. 210]. В январе 1871 г. губернатор Хакодатэ в неофициальной форме стал зондировать, у А. Е. Оларовского возможность получить у России выкуп за южную часть Сахалина. В марте он заявил о намерении японских властей отправить чиновников для осмотра Урупа и прилегающих островков. Сообщая об этом, А. Е. Оларовский делал вывод, что японское правительство, по-видимому, может отказаться от своих притязаний на южную часть Сахалина, поскольку колонизация острова требует больших расходов, на которые Япония не в состоянии пойти. Бегство колонистов, не приспособившихся к суровым условиям жизни на Сахалине, свидетельствовало о том, что "существенных выгод освоение острова не сулит и в будущем" (см. [32, д. 1, л. 226, 238, 240-241, 265]).

Естественно, что русское правительство отказалось рассматривать японское предложение о покупке принадлежащей России территории. В мае 1871 г. Особое совещание по делам Приамурского края приняло решение отложить переговоры о Сахалине до прибытия в Токио Е. К. Бюцова, назначенного поверенным в делах в Японии. Он должен был прибыть в Токио в начале 1872 г.

Убедившись в провале своих планов колонизации южной части Сахалина, японское правительство стало принимать меры к активному освоению Хоккайдо. Осенью 1871 г. была создана комиссия из американских советников во главе с генералом Кепроном для исследования и разработки естественных ресурсов острова. Ей же было поручено разработать план укрепления северного побережья по проливу Лаперуза. Однако вскоре от этого проекта отказались. А. Е. Оларовский сообщал, что "правительство микадо, по-видимому, не придает большого значения слухам о завоевательных замыслах России против Японии" (цит. по [282, с. 274]).

Между тем влияние русских на Сахалине росло. Создавались новые посты и селения. В 1872 г. русские имели на Сахалине 15 военных постов: Дуэйский, Кусунайский, Корсаковский, Сертунайский, Мануйский, Тихменевский, Муравьевский, Чеписаньский, Малковский, Очехпокский, Отехкоровский, Фирсовский, Такойский, Маукэ, Найбучинский. На острове проживало 6500 жителей, из них русских 1900 человек, айну 2370, несколько сот гиляков и ороченов, более 100 якутов и алеутов. Японцев насчитывалось 278 человек (см. [128, с. 51-75, 121, 125]). Русские власти освободили местных жителей от повинностей, определенных для них японскими властями, обеспечили их заработками, снабжали продовольствием. Но царское правительство не проявляло большого рвения к развитию торговли, промышленности и сельского хозяйства на острове, отпуская для этого недостаточно средств. В целях сохранения государственной монополии царские чиновники тормозили привлечение частного капитала к развитию экономики острова; не принимались сколько-нибудь энергичные меры по переселению крестьян. Царские власти фактически превратили остров в центральную ссыльно-каторжную тюрьму.