Лидеры XXI века: поточное производство

Сооружение, воздвигнутое в приморском городке Тигасаки, неподалеку от Токио, необыкновенно по форме и назначению. Архитектор с явно горячечным воображением слил в единый комплекс средневековый японский замок, многоэтажную очень современную панельно - стеклянную коробку, островерхую кирху и опоясанный колоннами дворец в древнегреческом стиле.

В этом комплексе производится сборка. Нет, не телевизоров, автомобилей или часов, а... политических и экономических лидеров Японии XXI века. Так отозвались на открытие в Тигасаки "Школы государственного управления и промышленного менеджмента имени Коносукэ Мацуситы" японские газеты. Коносукэ Мацусита первым в Японии применил в своем концерне на сборке поточную линию. Формы обучения в школе показались журналистам весьма похожими на конвейерное комплектование продукции.

Имя Мацуситы неспроста значится на фронтоне учебного заведения - в его строительство вложено 7 миллиардов иен личных денег электронного магната и 5 миллиардов иен, принадлежащих концерну.

"Дел спешных и разных - гора, и все же необходимо отложить их и подумать о воспитании человека". Биографы Коносукэ Мацуситы относят это его высказывание к 1928 году. То было время, когда в Японии состоялись первые в ее истории парламентские выборы и пролетарские партии завоевали 8 депутатских мест, когда укрепилось первое подлинно революционное профсоюзное объединение, когда полицейский террор уже перестал быть всесильным. Мацусита понял, что если не принять меры, то рухнут пошедшие трещинами стены общинного сознания, которое помогало надежно охранять от экономических и социальных потрясений огромные прибыли предпринимателя.

Тогда-то Мацусита и заложил основы собственной "философской" системы, суть которой сводится к сформулированному им постулату: "Главной заботой рабочих, - слово "персонал" станут употреблять значительно позже, - должны быть прибыли "Мацусита дэнки" и гармония на предприятиях". В "философской" системе концерн выставлялся конечно же семьей, рабочие - ее членами, а сам Мацусита - заботливым отцом. Рабочие были обязаны штудировать нравоучительные трактаты Мацуситы в учрежденном им "Научно-исследовательском институте мира, счастья и процветания".

Много лет спустя Мацусита, передав наследникам скипетр и державу электронной империи, целиком посвятил себя раздумьям о "воспитании". Поражение японского милитаризма во второй мировой войне, резкий подъем антимонополистического движения трудящихся в первые послевоенные годы, потускнение общинных моральных ценностей, что приносили Мацусите ценности материальные, снова привели магната к мысли о необходимости образовать специальное учебное заведение - на сей раз не для "персонала", а для лидеров. Мацусита полностью разделял мнение председателя судостроительной фирмы "Мицуи дзосен" Исаму Ямаситы: "На менеджеров возложена обязанность создавать условия, в которых люди могли бы наслаждаться общинной жизнью. Прежде всего менеджеры несут ответственность за сохранение общинной жизни".

Чтобы непрестанно гальванизировать у японцев общинное сознание, требуются идеи относительно того, как это делать. Удары молотка по интеллекту, принимаемому за гвоздь, - не лучший, разумеется, способ выковывания таких идей. В результате плотницкого обращения с людскими головами остаются в целости черепа крепкие, но пустые. Этим, видимо, и было вызвано предостережение Мацуситы: "Недостаток хороших политиков грозит Японии многими бедами".

О том, что такие беды не за горами, можно заключить из слов крупной буржуазной газеты "Иомиури": "Ни один японский министр не способен взяться за осуществление какого-либо далеко идущего административного начинания". Нет, газета не отрицала решающего значения группового разума, но, чтобы община действовала, она нуждается в умелом лидере, считала она.

Известный японский социолог добавил дополнительный штрих к портрету японского политика. "Во время парламентских дебатов деятели высшего звена правящей партии похожи на говорящие автоматы, ибо читают по чужой шпаргалке, - сказал он. - Некомпетентность этих деятелей потрясающа".

Я знавал влиятельного политика, который был уверен, что Гоген - название фирмы, изготавливающей фотоаппараты, и что СССР населяют три нации: славяне, татаро-монголы и казаки. После токийской встречи глав государств и правительств семи развитых капиталистических стран ныне покойный премьер-министр Японии Масаёси Охира пожаловался: "Я чувствовал себя среди них, - Охира имел в виду участников встречи, - чужим. Нас разъединял не только языковой барьер, но часто и непонимание мною сути их разговоров".

Ютака Хисакадо - ректор "Школы государственного управления и промышленного менеджмента" - молод, быстр в движениях, самонадеян и нескрываемо высокомерен, что весьма диковинно для японца, вступившего в контакт с иностранцем. Как потом выяснилось, это была не самая большая необычность, с какой я столкнулся в школе.

- После второй мировой войны Япония добилась значительных экономических высот, но развитие духовной жизни, культуры, образования сильно отстало. - С категоричностью характеристики послевоенной Японии можно было согласиться. Но затем Хисакадо сказал: - В XXI веке Япония, которая превратится к тому времени в экономического лидера мира, должна иметь политику, культуру, образование столь же высокого уровня, как и экономика.

Я хотел возразить, но по непоколебимо убежденному тону ректора почувствовал: доказывать обратное означало бы выглядеть в его глазах невеждой, на разговор с которым жаль тратить время, а я только начал знакомиться со школой.

Определив будущее страны, Хисакадо четко обрисовал и место в ней воспитанников школы:

- Они станут, - сказал Хисакадо, - осуществлять руководство политикой, экономикой, идеологией, культурой таким образом, чтобы все это соответствовало предназначению Японии главенствовать над миром.

Я внимательно смотрел на Хисакадо и силился понять, верит ли он сам в то, что говорит? И пришел к выводу: верит. Но откуда у него эти речи, почти дословно повторяющие лозунги идеологов довоенного милитаризма об "исторической миссии" Японии? Ведь родился-то Хисакадо после окончания войны и сам лозунгов не слышал.

И я вспомнил другое интервью и тоже с человеком, смотревшим на меня сверху вниз - с высоты своего возраста и своего жизненного опыта. Это был Минору Гэнда. Набирался он опыта в эскадрилье, что участвовала в вероломном нападении на Перл-Харбор, в боях на Тихом океане и в Юго-Восточной Азии, в штабе японских ВВС, которым руководил в послевоенные годы, и в нынешнем парламенте, куда был избран. "Мы сражались не напрасно, - сказал мне Минору Гэнда. - Пусть мы проиграли. Но это временно. Испытания лишь закалили нас для предстоящего выполнения долга, завещанного богами, - поставить Японию на вершину мира".

Можно было бы не обращать внимания на высказывания милитаристского недобитка Гэнды, считая их бредовыми. Но как сделать это, если премьер-министр Ясухиро Накасонэ заявил нечто очень близкое словам Гэнды? "Мы должны создать, - сказал премьер-министр, - формулу общества, не имеющего прецедента ни в какой другой стране".

Мне сделался ясным источник мыслей ректора школы. Понял я также, почему именно ему Коносукэ Мацусита поручил заведовать школой.

Кого же учат в школе "создавать формулу общества, не имеющего прецедента"?

"Это - здоровые мужчины не старше 25 лет, уже получившие образование в объеме университета или колледжа и имеющие стаж практической деятельности, - написал Коносукэ Мацусита в основополагающих указаниях по организации обучения в школе. - Из числа таких учащихся Япония получит в XXI веке молодых, энергичных и знающих лидеров. Мы отбираем учащихся, - подчеркнул Мацусита, - исходя из их жизненных устремлений и личных качеств".

Распознать "жизненные устремления и личные качества" слушателей школы труда не составляет. Все они - выходцы из верхнего слоя общества: сыновья президентов крупных фирм, губернаторов, консервативных депутатов парламента.

- Чему обучают в школе? - спросил я у Ютака Хисакадо.

То, что услышал в ответ, оказалось еще одной особенностью учебного заведения. Характер обучения в нем самым разительным образом отличался от принятых в Японии принципов образования, основанных на "забивании гвоздей". В школе строго следовали предписаниям Мацуситы: "Школа даст лидерам XXI века знаний больше, чем нынешние политики получили в любом из университетов. Японские учебные заведения выродились, - богатство и влияние Мацуситы позволяли ему не церемониться, - в фабрики по производству схоластов в лучшем случае или тупиц - в худшем".

- У нас нет обязательных теоретических дисциплин, - рассказал ректор о практическом преломлении педагогических взглядов Мацуситы.- Слушатели школы изучают теорию самостоятельно - ведь они уже имеют высшее образование. Единственное, что на первом курсе мы им показываем, это - методы самостоятельного приобретения знаний по книгам.

Я навострил уши. Школа и ее учащиеся не могли не вызвать у меня антипатии. Она появилась в начале интервью с ректором. Но я вынужден был признать рациональность принятого в школе способа приобщения к теоретическим знаниям. Научившись самостоятельной работе с книгами, выпускники школы сумеют потом регулярно обновлять свой теоретический багаж, устаревающий, как подсчитано специалистами, каждые пять - десять лет.

Хисакадо продолжал:

- Для занятий по практической политике, практической экономике, практической идеологии мы приглашаем председателей и генеральных секретарей политических партий, в первую очередь - либерально-демократической партии, президентов фирм и банков, министров, известнейших журналистов телевидения и газет. Чтобы слушатели привыкали к атмосфере международных конференций, лекции и семинары мы проводим в помещении с круглым столом, с телекамерами и микрофонами. Даже таблички с фамилиями слушателей ставим на стол.

Я побывал на таком семинаре. Его вел кто-то из высших чиновников министерства внешней торговли и промышленности. Если бы не знать, что находишься в учебном заведении, то можно было бы подумать, что идет сессия какого-либо органа ООН. Такое впечатление вызывалось содержанием и формой обсуждения проблем.

- Политический или экономический лидер должен обладать истинно японским духом, - сказал далее ректор школы. - Для этого слушатели занимаются традиционной японской каллиграфией, постигают "чайную церемонию", икебану.

Я вспомнил выпущенную накануне парламентских выборов пропагандистскую брошюру о премьер-министре Накасонэ. На самой крупной фотографии в брошюре премьер-министр был изображен с палитрой в руках перед мольбертом. Премьер-министр мог бы позировать фотографу и за составлением икебаны. Дело ведь не в занятии, а в образе, который принимает политик в глазах избирателей. Добропорядочностью, солидностью, просвещенностью веяло от снимка в брошюре. Не проголосовать за такого почитателя искусств значило бы изменить здравому смыслу.

- Физическое воспитание - один из двух обязательных предметов, - продолжал объяснять ректор Хисакадо. - Физическому воспитанию отводятся ежедневно 90 минут. Лидер - будь то премьер-министр или глава корпорации - должен обладать крепким здоровьем, выносливостью.

Что верно, то верно: надо быть поистине закаленным марафонцем, чтобы выдержать избирательную кампанию, длящуюся обычно месяц. Я не раз ездил с японскими премьер-министрами в предвыборные поездки. Восемь часов пути в автобусе. Пять - шесть выступлений в разных городах с крыши автобуса. Пресс-конференции для журналистов. Более тысячи рукопожатий с избирателями. И почти все время на ногах с поднятой для приветствия рукой и жизнерадостной улыбкой на лице.

- Другой обязательный предмет - английский язык. - Ректор добросовестно излагал ход учебного процесса в школе. - Руководить страной - мировым экономическим гигантом - невозможно без знания иностранного языка. В XXI веке японских руководителей будут слушать все, причем без переводчика.

Помните сетование премьер-министра Охиры после токийской встречи глав государств и правительств семи развитых капиталистических стран? Разрабатывая учебную программу в школе, Коносукэ Мацусита стремился не к тому, чтобы японские лидеры XXI века понимали руководителей других государств, а чтобы другие руководители незамедлительно уясняли волю лидеров Японии.

Следует, однако, отдать должное Мацусите - учебный процесс в школе отвечает ее назначению готовить деятелей крупного масштаба. Штамповка, принятая в обычных японских высших учебных заведениях, здесь не годилась. Требовалась индивидуальная сборка, тщательная подгонка комплектующих деталей. Талантливый политический или экономический руководитель - все равно что произведение искусства. И на создание шедевров в школе не жалеют ни денег, ни времени, ни сил.

Слушателю, прочащему себя, скажем, в партийные лидеры, индивидуальные консультации дает генеральный секретарь правящей в Японии партии. Этот слушатель получает командировку в Европу, чтобы услышать о деятельности английских консерваторов непосредственно от председателя партии тори, а о тактике французских социалистов - от первого секретаря социалистической партии. Будущему президенту банка лекции читают министр финансов Японии и глава Японской торгово-промышленной палаты. Для семинарских занятий стараются пригласить кого-нибудь из директоров Международного валютного фонда или члена совета управляющих Международного банка реконструкции и развития.

Пять часов утра. Темно. С моря доносится грохот мечущихся под злым осенним ветром волн. Ветер бесцеремонно проникает под куртку, заставляя ежиться и приплясывать, чтобы согреться. Наконец побудка. Вижу, как в окнах общежития вспыхивает свет. Через минуту во двор школы выбегают слушатели - в одних лишь спортивных трусах и майках. В динамиках раздается музыка и начинается физзарядка. После нее - уборка двора и улицы подле здания школы. Затем - завтрак. В столовой - самообслуживание. Слушатели сами моют за собой посуду. Если в расписании дня есть урок труда, то слушатели или отправляются на близлежащий вокзал чистить прохожим ботинки, или выходят в поле разбрасывать навоз, или едут на завод, где их используют в качестве разнорабочих. Нет сомнения, политическому или хозяйственному руководителю полезно знать жизнь во всех ее проявлениях, но демагогия основателя школы Мацуситы видна, как говорится, невооруженным глазом.

Когда консервативные депутаты парламента принимаются уверять, что выражают интересы народа, это звучит смешно. Депутаты далеко не бедствуют - каждый из них имеет годовой доход, превышающий 25 миллионов иен, а у депутата от либерально-демократической партии Сёкити Уэхара он составлял 2 миллиарда иен. Японскому рабочему надо трудиться тысячу лет, чтобы заработать такую сумму. Хотелось конечно же Уэхаре ударить себя в грудь и воскликнуть: "Да я улицы подметал!" Но он отродясь не держал в руках метлы, не наводил глянец на чужих ботинках и не разбрасывал навоз. А лидеры XXI века смогут заявить, что делали и то, и другое, и третье.

За долгую жизнь Мацусите пришлось быть очевидцем немалого числа экономических и политических потрясений. Он понимал, что история Японии, как и всего капиталистического мира, и впредь будет двигаться по такой же ухабистой дороге. Лидеры XXI века обязаны знать, как действовать в кризисных ситуациях, смекнул Мацусита, и включил в учебную программу школы практику в компаниях, терпящих банкротство и выкарабкивающихся из него.

Перед тем как разойтись по кабинетам - у каждого слушателя своя рабочая комната, - проводятся общее построение, декламация заповедей школы и хоровое пение ее гимна, как и на заводах концерна "Мацусита дэнки".

"Построим мир таким, чтобы он соответствовал нашим идеалам добра, счастья и процветания", - скандировали будущие премьер-министры и руководители политических партий.

"Собственной силой пробьем свой путь, и мир будет прислушиваться к нам, преисполненный почтения за нашу мощь и энергию", - возглашали министры обороны и министры иностранных дел XXI века.

"Откроем миру новое будущее и создадим его в соответствии с нашими транснациональными идеями", - пели свой гимн кандидаты во властелины мира.

- Кем вы хотите стать после окончания школы?

- Кем? - переспросил учащийся школы Аисава, и его губы тронула снисходительная усмешка, означавшая, как мне показалось, что Аисава, чей путь четко прочерчен на десятилетия вперед, считает мой вопрос, мягко говоря, странным. Он медленно откинулся в кресле у письменного стола и небрежно бросил:- Я буду политическим лидером высшего ранга, буду занимать ведущее место в политической жизни страны.

- Я думаю сейчас не о том, кем стану после окончания школы, а о том, кем сделаюсь еще в ее стенах. - Такой ответ дал мне другой слушатель, Уэниси. - Я планирую пройти в депутаты городского или префектурального собрания. А после окончания школы двинусь выше - в центральные органы власти.

- Среди заповедей школы есть такая: "Любить японское государство, вносить вклад в процветание и счастье всего человечества".- Это сказал мне третий учащийся школы, Сима. - Иными словами, работая на благо Японии, я буду способствовать процветанию и счастью всего мира. Я намерен стать лидером мирового масштаба.

Новый вопрос, заданный мною всем троим, я сформулировал так: "Как вы намерены служить интересам страны?"

- Надо будет образовать такой мировой порядок, - сказал Аисава, - при котором Япония получит наилучшие условия для своего развития. Основа японской мощи - экономика, - продолжил он. - Значит,- подвел он итог, - предстоит перестраивать мировой экономический порядок, чтобы ничто не мешало быстрому экономическому росту Японии. В этом я усматриваю служение японским государственным интересам.

- Если каждая организация, каждое предприятие будут наилучшим образом выполнять свои функции, то это и станет наилучшей формой служения государству, - дал свой ответ Уэниси. - Возьмем городское или префектуральное собрание, - решил пояснить он. - Сохранение в них сотрудничества между всеми партиями - правящей и оппозиционными, достижение социального согласия в обществе и есть служение государственным интересам. То, что я сказал, - закончил Уэниси, - относится и к парламенту тоже.

- Японские национальные интересы неразрывно связаны с интернациональными интересами, поскольку японская экономика является частью мирового хозяйства, - сказал Сима. - Поэтому, служа японским государственным интересам, я буду служить одновременно интересам всего человечества. Добиваясь процветания Японии, я буду содействовать тем самым процветанию всего человечества.

Я понял, что эти уже готовы для прохождения через отдел технического контроля на конвейере сборки японских лидеров XXI века, сконструированном Мацуситой. Эти вполне усвоили его "философию", воспринятую всеми японскими монополистами: "Прибыль японских предпринимателей является патриотическим вкладом на благо Японии прежде всего, а затем и остального мира".

Дешевый женский труд - 'секретное' оружие японских монополистов

В нынешний век ни один предприниматель не объявляет своей главной целью достижение максимальных прибылей. Это столь же старомодно, как желание завладеть золотым руном или сокровищами инков. Зато все предприниматели дружно твердят о неустанной заботе о благе общества.

В школе я услышал, как учащиеся благоговейно произносили "философские" сентенции Мацуситы, и вспомнил интервью профессора Стэнфордской школы бизнеса в США Ричарда Паскаля журналу "Юнайтед Стейтс ньюс энд Уорлд рипорт". Перечисляя способы, с помощью которых японцы приводят в движение свою производственную систему, крупнейший американский знаток японского менеджмента упомянул также об идеалах и моральных устоях, настойчиво и постоянно пропагандируемых в Японии на предприятиях и в фирмах. "Японцы относятся к ним, - сказал Паскаль, - почти так же серьезно, как мы относимся к ценностям, заложенным в наших религиозных институтах".

Известно, что проповедь тем действеннее, чем глубже вера самого проповедника. Потому-то и добиваются в школе от слушателей не простого заучивания постулатов Мацуситы, а проникновения в их суть. Когда придет для слушателей время убеждать других в истинности этих постулатов, то лидеры XXI века должны уметь делать это с наибольшим эффектом.

Однако идейной подготовки к выполнению роли лидера мало, чтобы успешно управлять министерством или корпорацией. Нужны профессиональные знания. Какие прежде всего? Ректор Ютака Хисакадо дал мне прослушать записанную на магнитофон лекцию по менеджменту, с которой непременно знакомят новичков в школе.

"Может ли директор завода стать со временем президентом фирмы? - доносился из динамика ровный голос лектора. - Может. И вероятно, фирма будет успешно решать многие технологические проблемы. Может ли глава финансового департамента стать со временем президентом фирмы? Может. И вероятно, фирма будет на хорошем счету у банков и ей никто не откажет в кредитах. Может ли глава департамента реализации готовой продукции стать со временем президентом фирмы? - голос из динамика звучал по-прежнему бесстрастно и ровно. - Может. И вероятно, фирма будет быстро завоевывать рынки. Но кем должен быть президент до назначения на этот пост, чтобы фирма достигла успеха и в технологии, и в финансах, и в реализации? - в голосе появилась приподнятость, и после паузы, настраивавшей на повышенное внимание к тому, что прозвучит дальше, он торжественно произнес: - Чтобы фирма процветала во всех областях, президент до того, как занять свой пост, должен достаточно долго поработать администратором, ведающим организацией совместной деятельности людей, и накопить опыт налаживания человеческих отношений. В этом случае он подберет нужных для фирмы работников и наилучшим образом подвигнет их эффективно трудиться".

Естественно, следующий мой вопрос к ректору был таким: "Что это за наилучший способ, побуждающий людей эффективно трудиться, и обучают ли ему слушателей?"

- Конечно, обучают, - сказал Хисакадо. Он привел меня в школьную библиотеку и показал длинный ряд стеллажей с магнитофонными кассетами. - Здесь записаны лекции, прочитанные в школе на эту тему, - пояснил ректор.

Со стеллажа, где, судя по прикрепленной к нему карточке, хранились лекции по учебному курсу "Какой быть промышленной компании", я снял одну из кассет и поставил на магнитофон. Уже после первых слов лектора - им оказался сам Коносукэ Мацусита - мне сделалось ясно: учащимся школы внушают, что наилучший способ побудить персонал продуктивно и высококачественно трудиться - это создать на предприятии, в учреждении, в конторе обстановку земледельческой общины.

"На менеджеров возложена обязанность создавать условия, в которых люди могли бы наслаждаться общинной жизнью". В очередной раз обстоятельства заставили меня вспомнить высказывание судостроительного "короля" Исаму Ямаситы и его заповедь: "Прежде всего мы, менеджеры, несем ответственность за сохранение общинной жизни".

Для людей труда, для персонала, но не для лидеров, которые намерены руководить Японией в XXI веке, уготованы общинные порядки, рождающие холопство и растаптывающие личность, словом, плодящие манкуртов. У пестуемой в "Школе государственного управления и промышленного менеджмента имени Коносукэ Мацуситы" элиты - предназначенность мыслить, предвидеть, а также поворачивать в нужном ей, элите, направлении усилия манкуртов.

И еще. Учащиеся школы, интервью у которых мне было разрешено взять, вполне созрели, чтобы еще раз попытаться создать так называемую "великую восточноазиатскую сферу сопроцветания", как именовала старая военщина японскую колониальную империю. Только границы новой "сферы сопроцветания" мыслятся несравненно шире, чем прежней. Учащиеся не могут не знать, к чему это однажды привело страну. Однако понимают ли они суть преподанного милитаристской Японии урока? Сдается, что не понимают.