"Технополис" - японский "билет в XXI век"!

Слово "тэкунопорису", "технополис", не найти ни в одном, даже самом новейшем словаре японского языка. А между тем оно все чаще встречается на страницах газет и журналов, слышится в речах политических деятелей, ученых, бизнесменов. Сконструированное из двух частей - "технология" и "полис", город,- это слово появилось впервые в Японии в 1980 г. Произошло это где-то в недрах министерства внешней торговли и промышленности (МВТП), которое часто называют "мозговым трестом" японской экономики. В докладе, излагавшем стратегию индустриального развития на 80-е годы, была выдвинута идея создания одного-двух городов, где "под одной крышей" были бы собраны мощные научно-исследовательские центры и предприятия передовых, "чистых" отраслей промышленности.

За образец была взята знаменитая американская "Силиконовая долина" в Калифорнии, где за счет использования разработок ученых местного Стэнфордского университета на многочисленных предприятиях электронной и электромеханической промышленности удалось наладить выпуск мощных интегральных схем, полупроводников, программирующих устройств и иной ультрасовременной техники.

Авторы новой идеи сразу же столкнулись с серьезной проблемой - она привлекла слишком много поклонников. 38 из 47 префектур Японии заявили, что технополисы должны быть построены именно на их территории.

Энтузиазм вполне понятный, ведь неравномерность распределения промышленных предприятий, застой и спад во многих отраслях индустрии привели к оттоку населения, медленному умиранию некоторых городов и целых районов. В технополисах увидели панацею от этих бед, шанс на выживание и возрождение. Поначалу не обошлось без курьезов. Мэр одного города, не разобравшись в смысле слова "технополис", прислал заявку, в которой обещал обеспечить создание "технической полиции" в самые краткие сроки. Пространные обоснования, заявки, проекты рекой потекли в МВТП. Началось закулисное политическое маневрирование, поползли слухи о сильном давлении на министерство со стороны депутатов парламента, министров.

Тогда был сделан ответный ход. В 1982 г. МВТП опубликовало список довольно жестких требований к соискателям права на строительство технополисов. Требования эти были таковы: каждый технополис должен состоять из трех компонентов - крупных предприятий как минимум двух-трех самых передовых отраслей промышленности; группы из нескольких государственных или частных университетов, научно-исследовательских институтов и лабораторий; жилой зоны с современными домами, культурными, спортивными, торговыми центрами и прочими удобствами. Кроме того, указывалось, что технополис должен соседствовать с развитым городом, население которого не меньше 200 тыс. человек, а также с крупным аэропортом или железнодорожным узлом, откуда в течение одного дня можно добраться до Токио, Осаки или Нагой и вернуться обратно. Основные компоненты технополисов должны быть готовы к 1990 г., а дальнейшее развитие завершится к началу XXI в. К концу 1987 г. насчитывалось уже 24 префектуры, которые получили от МВТП "зеленый свет", работа полным ходом шла в 19 технополисах.

Какие цели преследует программа создания технополисов? Каковы тут основные трудности? С этими вопросами я пришел в многоэтажное здание МВТП - одно из самых современных в Токио. После нескольких часов разглядывания всевозможных графиков и таблиц, обсуждения стратегических и тактических задач развития японской экономики с сотрудниками МВТП X. Яматика и М. Уэхира ответы на эти вопросы стали наконец более или менее ясны. Первая, наиболее важная цель программы состоит в ускорении перестройки всей экономики страны. Речь идет, так сказать, о "технополизации" всей Японии. Металлургия, тяжелое машиностроение и химическая промышленность, которые сыграли главную роль в "японском экономическом чуде" в 60-е годы, переживают затяжной и глубокий кризис, испытывают растущую конкуренцию со стороны Южной Кореи, Тайваня, Сингапура, где рабочая сила гораздо дешевле, а борьба с загрязнением окружающей среды ведется менее энергично. Выполнивших свою роль "трех китов" хотят постепенно заменить на высокоприбыльные, наукоемкие, не загрязняющие среду обитания отрасли промышленности, продукция которых соответствует новому девизу: быть легким, тонким, миниатюрным. Таких отраслей промышленности выбрано 14: производство авиационной и космической техники, оптических волокон, интегральных схем, промышленных роботов, медицинской электроники, компьютеров, информационных систем, "новой керамики", лекарств, новых металлов, программно-запоминающих устройств, а также биотехнология и точное машиностроение. Именно эти передовые отрасли и призваны стать стержневыми в создаваемых технополисах.

Вторая цель заключается в более равномерном распределении предприятий по территории Японии. В годы "экономического чуда" сложились три гигантских промышленных района: Токио - Иокогама - Кавасаки, Осака- Кобе, Нагоя. К 1980 г. там сконцентрировалось более трети жителей Японии, две трети студентов, половина банковских вкладов, производилось более двух пятых всей промышленной продукции. Результатом такой чрезмерной концентрации стали не только чрезвычайное обострение проблем загрязнения окружающей среды, транспорта, жилья в трех "мегалополисах", но и замедление развития окраинных районов Японии, понижение там уровня жизни, отток населения. Большинство технополисов будет расположено вдали от Токио, Осаки или Нагой. Особенно густо они разместятся на острове Кюсю, а также на побережье Внутреннего моря и Японского моря острова Хонсю - в отстающих районах.

Оживление экономической жизни, повышение технологического уровня местной промышленности, увеличение числа рабочих мест в бедствующих префектурах - такова третья цель проекта. Каждый технополис призван стать той "каплей чернил", которая расплывается, образуя вокруг себя большое "пятно" современных заводов, учебных заведений, транспортных артерий, средств связи.

Что касается проблем, которые предстоит решить, то все они в конечном итоге сводятся к поискам капиталовложений. Создание каждого технополиса обойдется в 300-600 млрд иен (1,5 - 3 млрд долларов). Обремененная колоссальной задолженностью государственная казна не в состоянии целиком оплачивать, как это было, например, с "новыми индустриальными городами" в 60-е годы, подобные дорогостоящие проекты. Мои собеседники из МВТП очень настойчиво повторяли это и добавляли, что основную тяжесть финансирования придется взять на себя местным властям и частным компаниям, которые по замыслу должны быть больше всего заинтересованы в "технополизации".

Получившие разрешение на строительство технополисов префектуры имеют право предоставлять весьма ощутимые финансовые льготы фирмам и научно-исследовательским учреждениям, которые хотят обосноваться на их территории. Среди них - продажа земли по сниженным ценам, освобождение от местных налогов, предоставление низкопроцентных займов и кредитов. Все эти льготы распространяются не только на японских, но и на иностранных вкладчиков капитала. В МВТП особенно надеются привлечь внимание и средства тех иностранных фирм, которые удерживают технологическое первенство в передовых отраслях промышленности, чтобы перенять их опыт.

Весьма ощутимую долю расходов все же придется взять на себя государственной казне. Об этом сотрудники МВТП предпочитали не упоминать. Однако достаточно почитать документы их собственного министерства, поговорить с ответственными за строительство технополисов чиновниками префектуральных управлений, как становится ясно: попытка обеспечить Японии мировое технологическое первенство в XXI в. будет осуществляться в первую очередь за счет государства, а следовательно, за счет налогоплательщиков.

В соответствии с принятым в 1983 г. "Законом о технополисах" государство будет возмещать местным властям средства, которые те потеряют из-за отмены части налогов.

В конечном итоге около половины стоимости программы "технополизации" будет оплачено из государственного бюджета, считают некоторые экономисты. Зачем же тогда повторяется призыв финансировать технополисы за счет местных средств? Наверное, потому, что японский

государственно-монополистический капитал не заинтересован в привлечении внимания к очередному крупномасштабному перекачиванию средств налогоплательщиков на повышение конкурентоспособности японской промышленности. А кроме того, соперники Страны восходящего солнца и без того громко сетуют на "нечестность игры" японских предпринимателей, обвиняют их в получении чрезмерной поддержки государственных органов. Рывок Японии вперед в случае успеха программы "технополизации" может вызвать не только возмущение обойденных в очередной раз конкурентов, но и нежелательные санкции, возведение дополнительных протекционистских барьеров.

В отличие от чиновников МВТП, с подозрением относящихся к иностранцам и тем более журналистам, представители местных властей гораздо охотнее и откровеннее рассказывают о реальном положении дел и называют вещи своими именами. Из беседы в 1985 г. с губернатором префектуры Окаяма (юго-запад острова Хонсю) Сиро Нагано и его помощниками, например, удалось узнать, что создаваемый в окрестностях города Окаяма технополис Киби обойдется примерно в 300 млрд иен. Правительство предоставит 55% средств, власти префектуры и восемь наиболее заинтересованных городов- 15%, остальную часть предполагается покрыть из частных источников.

В том, что технополис Киби не относится к категории "воздушных замков", удалось убедиться во время поездки в этот "город технологии", расположенный километрах в 25 севернее префектуральной столицы. Поросшие соснами невысокие горы, аккуратные поленницы дров на обочине только что заасфальтированного неширокого шоссе, залитые водой поля с торчащими пучками прошлогодней рисовой соломы, крестьянские дома под коричневыми и синими черепичными крышами. Ничто не говорит о том, что ты находишься в центре "города технологии". "Не удивляйтесь,- объясняет сопровождающий из префектурального управления.- Природа оставлена в неприкосновенности совершенно сознательно. Даже если вы побываете здесь через 5-10 лет, то, как надеемся, эта картина не очень изменится". Одно из преимуществ технополисов как раз и состоит в том, что предприятия и научно-исследовательские центры передовых отраслей не требуют колоссальных производственных площадей, не вызывают изменения окружающей среды. Что и говорить, "чистые" производства дают шанс на выживание пока еще не принесенным в жертву красотам Окаямы, ее девственным лесам красных сосен, прозрачным рекам и водопадам, полям особого сорта риса, из зерен которого получается известная марка сакэ, а из соломы - прочные и приятно пахнущие циновки - "татами". Построенный еще в 1980 г. электротехнический завод компании "Мацусита" почти не заметен за сохранившимися и подсаженными деревьями. На заводе, выпускающем детали и блоки видеоаппаратуры, работают главным образом люди с физическими и психическими недостатками. Их использование крайне выгодно хозяевам предприятия с разных точек зрения. Хотя производительность труда на этом предприятии несколько ниже, чем на обычных заводах гигантского концерна "Мацусита", зато качество работы выше. И главное - зарплата работников ниже. Кроме того, предприятие получает особые субсидии от министерства труда, а включение технополиса Киби в число одобренных правительством открывает возможности дополнительных субсидий, кредитов и прочих льгот.

Неудивительно, что рядом возводятся здания еще нескольких заводов, где будет использоваться труд инвалидов, центра профессионального обучения калек, а также людей, травмированных и частично утративших работоспособность. Расставленные на склонах гор фанерные щиты сообщают, где расположатся здания университета и научно-исследовательского института биотехнологии, центра традиционных ремесел, экспериментальной сельскохозяйственной станции и заводов.

Особенно большие надежды возлагаются на предприятия биотехнической промышленности. Расположенные в городе Окаяма лаборатории и опытные производства крупной фармацевтической фирмы "Хаясибара" прославились на всю Японию разработкой особо чистого интерферона, которому приписываются чудодейственные медицинские свойства. "Продолжая исследования интерферона и наладив его выпуск, фирма вместе с тем ускоряет разработки других новых лекарств, биологически активных веществ и добавок к продуктам питания,- сообщил президент фирмы Кэн Хаясибара.- В технополисе Киби для скорейшего внедрения открытий в жизнь будет построен большой завод биотехнической продукции".

Помимо завода "Хаясибара", как ожидается, в Киби разместятся и другие предприятия биотехнической, фармацевтической и медицинской промышленности, фабрики по производству сложной медикоэлектронной аппаратуры, лекарств, искусственных органов, лечебно-физкультурного оборудования. Преимущественно меди-цинско-биотехническая специализация технополиса Киби не только выделяет его среди остальных "городов технологии", большинство которых ориентируется на электронику, компьютеры, "новую керамику". Учет местных возможностей, тесная связь будущих предприятий с уже имеющимися исследовательскими центрами, как представляется, увеличивают шансы на успех.

Весьма показательно, что помимо программы строительства технополисов в разных частях Японии составлены и претворяются в жизнь другие проекты регионального развития, стимулирования науки, техники и современной промышленности. В районе Осаки создается "город науки" Кэйханна. Префектуры Миэ, Гифу и Айти, расположенные около Нагоя, намерены создать целый "технопояс", который будет состоять из предприятий передовых отраслей.

Задуманная поначалу как эксперимент незначительного масштаба идея создания технополисов затем получила широкую поддержку "большого бизнеса", увидавшего в ней возможность привлечь средства центральных и местных властей на модернизацию экономики, исправление возникших диспропорций, ускоренное развитие передовых отраслей промышленности. Несмотря на финансовые и иные трудности, программа "технополиза-ции" имеет неплохие шансы на успех, может помочь Японии в очередной раз преподнести миру сюрприз и одновременно пример для подражания.

История не раз избирала Японию местом проведения интереснейших экспериментов. VI - IX вв. - беспримерно широкое заимствование материальной и духовной культуры другого (китайского) народа. XVII-XIX вв.- развитие самобытной культуры в условиях длившейся более 200 лет изоляции от внешнего мира. Тот же период - единственная до наших дней успешная попытка приостановить развитие военной техники, запрет на огнестрельное оружие и воцарение в стране двухвекового мира. Вторая половина XX в.- широчайшее вторжение предметов материальной культуры, норм морали, ценностных ориентации Америки, одной из самых молодых стран мира, в Японию, одну из старейших. А с 60-х годов мир заговорил о "японском экономическом чуде", небывалых темпах промышленного роста, резком улучшении качества товаров, несомненных успехах науки и техники Страны восходящего солнца.

И вот теперь "технополизация". Удастся ли благодаря ей изменить "двухэтажность" японской экономики, позволяющей крупным корпорациям процветать за счет массы средних и мелких компаний? Сократится ли разрыв между процветающими "мегалополисами" Токио, Осаки, Нагоя и переживающими многолетний застой обширными районами "глубинки"? Остановит ли "технополизация" расползание промышленных центров с их неизбежными дымом, шумом, ядовитыми отходами, нездоровой жизнью людей? Будут ли созданы новые, безвредные производства, которые удастся равномерно рассредоточить по всей стране? Удастся ли вдохнуть новую жизнь в деревню, стерев резкие границы между достатком, образом жизни крестьян и горожан? Станет ли эксперимент с созданием технополисов эффективным средством перестройки экономики Японии, ее "билетом в XXI век"?

Ответы на все эти вопросы будут даны уже в ближайшие годы. Похоже, что новый эксперимент удивительной страны Японии будет иметь значение для всего человечества. И само собой разумеется, несомненные достоинства и возможные недостатки "технополизации" полезно изучать нам, взявшим курс на перестройку и обновление.

Важен и интересен для нас и опыт "экономического чуда" 50-70-х годов, когда при жизни одного поколения японцы смогли добиться перемен, в реальность которых мало кто мог поверить в начале реформ. От карточной системы к изобилию любых видов собственных и заморских продуктов. От нехватки элементарных потребительских товаров и господства черного рынка к созданию широчайшего диапазона высококачественных и общедоступных товаров и услуг. От строжайшей экономии валюты и запрета вплоть до 1965 г. туристических поездок за рубеж к превращению иены в одну из самых желанных в мире валют и ежегодному выезду в турпоездки за границу миллионов японцев...

Думается, что самого пристального внимания заслуживает и японское "политическое чудо", без которого вряд ли состоялось бы и описанное миллионами слов "чудо" экономическое. В чем же оно видится? Прежде всего в том, что лишь за несколько послевоенных лет в духовной, социальной и политической жизни Японии произошли глубочайшие изменения: от "закона об опасных мыслях" и нетерпимых к малейшему инакомыслию "ассоциаций поддержки трона" к соблюдению законности и к свободной деятельности партий "всех цветов и оттенков". От всевластия военщины, жандармерии "кэмпэйтай" и иных спецслужб к ликвидации воинской повинности, строгому контролю парламента над финансированием и деятельностью административных органов. От въедающегося в кровь, в кости, в гены чувства бесправного муравья до осознания значимости каждой личности как части нации.

Стоит вспомнить, что Япония, как и Россия, не прошла к началу XX в. достаточно длительного периода "классического" развития капитализма с присущими ему понятиями и институтами буржуазной демократии. Зато в обеих странах слишком долго господствовал феодализм, строгое сословное деление. Свою роль сыграла и длившаяся более двух веков самоизоляция Японии - из страны запрещалось выезжать под страхом смерти. Японский император Мэйдзи, которого сравнивают с нашим Петром Великим и которому приписывают заслугу "прорубания окон", пришел к власти лишь в 1867 г. Его восшествие на "хризантемовый трон" сопровождалось недолгой гражданской войной, в ходе которой японцы-реформаторы с воодушевлением истребляли японцев-консерваторов, взрывали их замки и дома, ссылали целые самурайские кланы на остров Хоккайдо. Правда, разрушений и кровопролитий "эпохального масштаба" удалось избежать. Многих пленных помиловали, а впоследствии наиболее способных из числа сторонников старого режима даже включили в правительство. Сейчас в честь мужественно сражавшихся "контрреволюционеров" проводят богослужения, народные праздники и костюмированные процессии. Чего, мол, не случится иногда в семье...

Победившие реформаторы стали широко заимствовать иностранный опыт - наряду с вилками, кофе, железными дорогами и броненосцами они импортировали и зачатки западной демократии: было отменено сословное деление, введено обязательное начальное образование, учрежден парламент. При всей своей ограниченности эти и некоторые другие эксперименты с демократией в рамках конституционной монархии позволили японской нации разбудить дремавшие веками силы, добиться самоусиления и избежать участи Китая, который не провел политических реформ, пошел по пути ввоза одних только броненосцев и арсеналов, а потому не смог подняться всенародно на защиту от империалистических держав.

Высокая отдача первой попытки демократизации Японии и особенно создание мощного промышленного потенциала, военные победы стали причиной "головокружения от успехов", привели к росту национализма. Но 30-е годы оказались роковыми и для Страны восходящего солнца. Серия военных переворотов привела к тому, что тонкая оболочка из атрибутики буржуазной демократии была плотно начинена диктатом военной верхушки. Начатая еще в конце 20-х годов серия военных вылазок на земли соседних государств разрослась в полноценные войны, разметавшие японские полки по просторам азиатско-тихоокеанского региона и стоившие самой Японии более 3 млн жизней, а ее противникам - десятки миллионов жертв.

Первое в истории Японии катастрофическое поражение и начавшаяся в 1945 г. оккупация страны дали возможность для одного интересного эксперимента - насаждения буржуазной демократии "сверху" на почву, почти безнадежно лишенную демократических ростков. Думается, что американские оккупационные власти, делая это, в первую очередь, конечно, были тогда заняты устранением условий возрождения японского милитаризма, а не восстановлением и развитием демократических институтов. Однако предпринятые ими меры так или иначе расчистили путь к японскому "политическому чуду" и почти неизбежно последовавшему за ним "чуду" экономическому. Ликвидация крупного помещичьего землевладения - одной из опор японского милитаризма и наделение крестьян собственной землей позволили уже вскоре после войны накормить изголодавшийся за годы некомпетентного правления народ. Ограничение власти министерств и существенное, хотя так и не доведенное до конца разделение военно-промышленных монополий "дзайбацу" на множество самостоятельных компаний, запрет на выпуск военной продукции восстановили циркуляцию потребительских товаров. Освобождение политзаключенных, провозглашение свободы слова, печати, собраний и организаций, введение всеобщего избирательного права, права на создание профсоюзов и на забастовки удивительно быстро избавили людей от страха и ощущения полного бесправия.

В конце концов дело дошло до того, что американские оккупационные власти, столкнувшись с подъемом демократического движения и массовыми забастовками, попытались притормозить начатый ими же процесс.

Но добиться этого не удалось, как не удалось и убедить японский "истеблишмент" в целесообразности ускоренного перевооружения и участия в корейской войне 1950-1953 гг. Осознав бесперспективность растрачивания ресурсов и людской энергии на военные цели, реалистично мыслящие политические деятели взяли курс на мирное развитие Японии, делая лишь отдельные уступки нажиму американцев и оперировавших старыми категориями японских деятелей. Группировку "реалистов" возглавил весьма консервативный политик С. Йосида. Являясь главой правительства Японии между 1946 и 1954 гг., Йосида успешно парировал атаки своих бывших единомышленников, группировавшихся вокруг другого влиятельного политика - Н. Киси.

Не приходится сомневаться, что экономия ресурсов и средств, направляемых другими странами на военные нужды, стала дополнительным ускорителем японского "экономического чуда", а предотвращение ремилитаризации уберегло "чудо" политическое. Соперничество последователей Йосиды и Киси продолжается и по сей день. Его проявления видны, с одной стороны, в призывах изменить конституцию, в росте военных расходов и боевой мощи японских вооруженных сил. С другой стороны, ученики Йосиды не допускают отмены миролюбивых положений японского Основного закона, введения воинской повинности и приведения военного потенциала Японии в полное соответствие с потенциалом экономическим. На стороне "школы Йосиды" не только большинство избирателей. Сегодняшние успехи Японии убедили преобладающую часть политикоформирующей элиты в эффективности пацифистско-плюралистической модели развития. Пусть эта модель поначалу была навязана иностранцами. Наименее пригодные в японских условиях ее составные части постепенно заменяются, а приемлемые, напротив, улучшаются. В Японии многие не отбросили пацифистские идеалы. А вот англосаксонская двухпартийная система не привилась. Вместо нее действует "полуторапартийная система". У власти вот уже больше трех десятилетий бессменно остается либерально-демократическая партия. Правда, в последнее время ее популярность стала резко падать. Появилась возможность прихода к власти коалиции нескольких оппозиционных партий или ЛДП с той или иной партией оппозиции.

У многогранного и многообещающего опыта Японии есть немало сторон, которые могут иметь для нас самый непосредственный интерес, могут помочь в решении и наших проблем. Ведь на глазах растет число областей экономики, техники и т. д., где соседняя страна стала или становится первопроходцем.

Разные оттенки окрашивают интерес к соседям, у которых хотя и хватает проблем, но все же преобладают успехи и достижения. Наш интерес к Японии был и остается благожелательным. Эта книга - о стране, которую хочется всегда видеть среди самых добрых соседей.

Виды Японии