предыдущая главасодержаниеследующая глава

Сикоку: мосты надежды уходят в туман

Стоило в разговоре с соседом упомянуть предстоящую поездку на остров Сикоку, как он тут же стал удивляться причудам иностранцев, которые отыскивают в Японии самые глухие уголки. "Для нас, жителей больших городов, легче слетать в Гонконг или проехать по Транссибирской магистрали, чем отправиться на Сикоку".

В экзотичности поездок на Сикоку, самый маленький из четырех самых больших японских островов, пришлось убедиться еще в столичном аэропорту Ханэда, обслуживающем внутренние линии. Нас подвезли к старенькому двухмоторному винтовому самолету, который, казалось, мог бы уместиться на крыле любого из стоявших поблизости широкофюзеляжных гигантов. Среди пассажиров большинство составляли одетые в белые церемониальные одежды буддийские паломники.

Два часа полета быстро проходят в разглядывании отлично видных причалов американской военной базы Йокосука, кратера Фудзиямы, бесконечных гор, дорог, городов. И вот уже преодолевший 500-километровый путь самолет останавливается у аэровокзала города Такамацу, одного из крупнейших на Сикоку. Впрочем, где же аэровокзал? Глаза ищут и не находят типичное для японских аэропортов внушительное здание, переполненное людьми, магазинами, закусочными. Рядом с небольшим павильоном выстроились несколько весьма скромных по токийским меркам такси. Чуть подальше уже начинаются рисовые поля. Но самое удивительное для привыкшего к столичной жизни - это чистый воздух и тишина.

Похоже, что эти главные достоинства Сикоку стали привлекать жителей шумных городов еще задолго до наступления "экономического чуда". Еще в начале XVII в. на Сикоку сложилась настоящая туристическая "индустрия", стержнем которой стало паломничество по "88 священным местам". Священные места - это центры буддийской секты Сингон, основатель которой, праведник Кобо Дайси, еще в начале IX в. вернулся из поездки в Китай и пешком обошел весь остров, распространяя свое учение, основывая храмы.

Как и в старину, совершить паломничество по "88 священным местам" означает обойти практически все крупные города, все красивые и известные уголки Сикоку. "Остров 4-х уделов" и поныне состоит из четырех районов-префектур. На четыре части делится и популярное не только среди членов секты Сингон паломничество длиною 1360 км.

Побывав в 23 храмах префектуры Токусима, откуда полагается начинать длящееся 40-60 дней пешее путешествие, паломник достигает состояния "пробуждения". 16 храмов префектуры Коти помогут "совершенствованию". Пройдя по Эхимэ с ее 26 священными местами, можно достичь уровня "постижения". Ну, а 23 храма префектуры Кагава должны обеспечить состояние "нирваны". Конечно, лишь немногие из работающих практически круглый год и располагающих примерно недельным оплачиваемым отпуском японцев могут позволить себе настоящее паломничество. Да и ушедшие на покой паломники тоже частенько хитрят, сокращают сроки похода до двух недель за счет использования автобусов, поездов, такси.

Как правило, паломники-буддисты не забывают осмотреть соседствующие с буддийскими священными местами храмы синтоизма, исконно японской религии. Ведь большинство японцев одновременно исполняют обряды как того, так и другого верования, а подчас заглядывают еще и в христианские церкви. В часе-полутора ходьбы от "священного места номер 75", выстроенного на месте рождения праведника Кобо Дайси храма Дзэнцудзи, раскинулся на склонах горы синтоистский храм Котохира-гу.

Помолившись богам-владыкам морей перед вызолоченными алтарями и заручившись их расположением, путешественники неизменно направляются в выстроенный поблизости театр "Канамару-дза", самый старый из сохранившихся театров "кабуки". Собственно говоря, осталось только здание театра, построенное еще в 1836 г. Представление же можно посмотреть только раз в году, когда из Токио, Осаки или Киото на три дня приезжают актеры менее древних, но зато более процветающих театров. Ни в коем случае не заменяя представления заезжих знаменитостей, спектаклем становится и встреча с Киенобу Ямамото, билетером, экскурсоводом, сторожем объявленного "ценным культурным достоянием" театра "Канамару-дза".

Раздав билеты и иллюстрированные буклеты, Ямамото-сан одергивает короткую желтую куртку с выписанными особыми, присущими театру "кабуки" иероглифами названия "Канамару-дза" и становится в эффектную позу на фоне двухэтажного здания. Плавный взмах руки - и глаза зрителей успевают пробежать по воткнутым в землю бамбуковым древкам узких вертикальных знамен разных цветов с надписью: "Великому театру Канамару". Взмах другой руки - по обеим сторонам входа пирамида оплетенных соломой бочек с сакэ, тоже подарки богатых поклонников театра. Над входом прибиты доски с именами знаменитых актеров "кабуки", игравших на здешней сцене. "Такого театра вы не увидите нигде,- начинает драматическим тоном Ямамото-сан.- Наш театр не был первым из 140 существовавших в разгар популярности искусства "кабуки" театров этого жанра. Нет, он не был первым, первый театр возник в Киото. Но пожары, войны и прочие напасти распорядились так, что "Канама-ру" осталась последней подлинной сценой "кабуки". Наш театр поскромнее бетонных громад процветающих театров Токио и Осаки. Но если кто-то захочет ощутить подлинную атмосферу традиционного японского театра, он приедет в город Котохира, купит билет вон в той будочке, а потом вместе со мной пройдет вот в эту дверь".

По примеру экскурсовода публика, согнувшись в три погибели, ныряет в низкую дверцу, недаром именуемую "крысиной". Широкие и высокие раздвижные двери-стены открываются только во время большого наплыва посетителей. Что и говорить, театр совершенно необычный. Начинается он, как и полагается, с вешалки. Но предназначена она не для одежды, а для обуви. Зрители обязательно снимают уличную обувь, ведь войти в ней на выстланный соломенными "татами" пол,- значит, вызвать отвращение. Тут надо сделать поправку: пол зрительного зала на самом деле вовсе не только пол, но еще и зрительские ложи. Пройдя по ведущим вдоль стен нешироким дощатым проходам-коридорам, зрители спускаются в "ложи", разгороженные деревянными планками на квадраты со сторонами по 130 см. В каждую из 100 "лож" усаживалось по три человека. Как это раньше удавалось - загадка. Современные японцы едва умещаются в узкой ячейке вдвоем. Ну, а как добраться до "ложи", расположенной в центре зала и удаленной от "коридоров"? О, очень просто. Надо пройти по планкам-перегородкам. Правда, они шириной всего 15 см, но ведь нагруженным подносами девушкам-разносчицам чая и сладостей приходится гораздо труднее.

Дождавшись, пока смолкнут охи и ахи с трудом рассевшихся в "ложах" слушателей, Ямамото-сан мелкими и частыми шагами устремился на сцену. Зажглись свечи в прибитых к краям сцены высоких железных подсвечниках и хорошо стал виден занавес-ширма с огромной вековой сосной. Сделав одновременное круговое движение головой и руками, наш гид застыл в типичной для "кабуки" позе. Привлекши всеобщее внимание, он начал традиционным театральным речитативом: "На этой сцене в старину трижды в год появлялись самые знаменитые актеры "кабуки", гораздо более знаменитые, чем современные кинозвезды и "идолы" эстрады. Они выступали дважды в день, месяц подряд, три раза в год. Почему только три раза? Потому, что храмовые праздники в Котохира-гу проводятся трижды - в третьем, шестом и девятом месяце.

Театр "кабуки" всегда был популярен на Сикоку. Первое представление в наших краях состоялось в 1613 г. через 10 лет после положивших начало всему жанру выступлений в стольном граде Киото послушниц из храма Идзумо Тайся. Деревянные здания театров строились и сгорали в частых пожарах, восстанавливались и снова исчезали. Но этому суждено было выдержать "весенние ветры и осенние дожди", остаться яркой звездой на небосводе театра "кабуки". Все жители Котохира гордятся нашим театром. Правда, как и в старину, им редко удается побывать на представлениях. И дело не только в том, что билеты по-прежнему стоят очень дорого. Место в ложе в старину обходилось от 30 до 40 "мои", стоячие места - от двух "мон" и выше. "Мон" примерно равен нынешней тысяче иен. Конечно, цены падали, когда вместо знаменитостей на сцену выходили бродячие актеры или артисты второстепенных театров. Теперь цены стабильные, от 6 до 10 тыс. иен. Но, даже несмотря на дороговизну, билеты крайне трудно достать. Если в старину их заранее скупали посредники для перепродажи богатым паломникам и знатным самураям, то и теперь билеты задолго до начала сезона "уплывают" все тем же паломникам и всяким знаменитостям - от членов императорской семьи до спортсменов и дикторов телевидения. Накануне представления в кассе появляются считанные билеты, но за ними приходится стоять в очереди пару суток. Местные жители считают, что рано или поздно им удастся попасть на представление. А приехавшие издалека соглашаются на все, чтобы только проникнуть в театр. Девушки становятся разносчицами чая и сладостей, мужчины готовы отправиться в "нараку", преисподнюю. Давайте и мы с вами побываем в этой знаменитой "преисподней".

Пройдя мимо гримерных с портретами знаменитых актеров и спустившись по узкой лестнице, оказываемся в темном и сыром подвале. Отсюда шло управление сценическими эффектами. Четверо мужчин приводили в движение поворотную сцену, которая со скрипом вращалась на "подшипниках" из твердых пород дерева. Шестерых хватало на работу с деревянным щитом, на котором через "пустой колодец", люк в сцене, появлялись "привидения", "оборотни" и другая нечисть. Ямамото-сан предлагает желающим поорудовать всеми этими чудесами сцены, и сразу становится ясно, что слово "преисподняя" выбрано очень удачно.

Тем сильнее оказывается эффект появления на еще недавно полутемной, освещенной одними свечами, а теперь как будто залитой светом сцене. С нее по двум гладким дощатым "цветочным дорожкам" актеры уходили мимо восторженных поклонников в "ложах" и на балконах второго яруса, где обычно сидели самые богатые и знатные зрители. Вслед за движущимся то старческой, то игривой женской походкой Ямамото-саном покидаешь удивительный театр с надеждой побывать в нем в такой день, когда на прилепившемся к крыше балкончике ударят созывающие на спектакль барабаны, когда все счастливые обладатели билетов заполнят "ложи" и балконы, а по "цветочной дорожке" пойдут томные красавицы, грозные воины, чародейки-лисы...

Старинные храмы, постоялые дворы около целебных источников, улицы уютных деревянных домов под затейливыми черепичными крышами, какие безвозвратно исчезли в больших городах. Один из лучших в Японии классических парков Рицурин, самый большой каменный фонарь размером с двухэтажный дом, знаменитый народный фестиваль Ава-одори... Эти и другие достопримечательности превратили Сикоку как бы в заповедник японской старины, стали основой туристической индустрии, ежегодно привлекающей от 8 до 9 млн человек.

Но одним туризмом не проживешь. Об этом часто говорят на острове, выделяющемся среди других районов Японии низкими доходами населения, скромными показателями развития экономики. Нет, "экономическое чудо" совсем не обошло Сикоку. На побережье Внутреннего моря в 60-70-х годах возникло несколько "индустриальных зон", в которых сконцентрированы химические, нефтеперерабатывающие, металлургические предприятия, по существу составляющие единый комплекс с расположенными на противоположном берегу заводами Осаки, Кобе, Хиросимы, Окаямы. Но несколько современных предприятий не способны в корне изменить общую картину экономического отставания острова. На четыре с лишним миллиона жителей Сикоку, составляющих примерно 4% населения страны, приходится меньше 3% промышленной продукции. Положение не улучшается от того, что 94% всех перчаток Японии производится в городке Сиротори, город Имабари практически монополизировал изготовление полотенец, а город Маругамэ - традиционных круглых бумажных вееров. Большинство жителей Сикоку занято земледелием, рыболовством, деревообработкой. Доходы "среднего" жителя острова составляют лишь 85% от общенационального уровня. Прирост населения на острове в два раза ниже, чем в целом по стране. Зато безработица держится на одном из самых высоких уровней, вынуждая молодежь покидать родные места в поисках заработка.

Наверное, именно отставание от остальной Японии заставляет людей с Сикоку гордиться имеющимися там немногочисленными диковинами современной науки и техники. Приезжим настойчиво советуют побывать в городке Нио, известном раньше только рекордным числом ясных дней, а нынче ставшем центром экспериментов с использованием солнечной энергии. Сфокусированные в одну точку сотни огромных зеркал позволяют вырабатывать электричество, а заодно привлекают туристов в парк развлечений "Город солнца".

В число туристических объектов Нио пока не попал завод-лаборатория по извлечению урана из морской воды. Его строительство началось в 1981 г. на месте старинных полей для выпаривания соли все из той же морской воды. Средневековые "химики" передали эстафету ученым нашей эпохи. 4 июня 1986 г. состоялось открытие нового завода, в задачу которого входит улавливать из миллиарда частиц морской воды три частицы урана. Показав гостям покрашенные свежей краской водозаборники, фильтры, цистерны и трубопроводы, по которым ежедневно проходит 40 тыс. т воды, директор Йосими Мидзухара стал рассказывать об истории и будущем предприятия.

"Попытки извлечь уран из моря начались в разных странах еще в 60-е годы. Япония же сильно отстала, подключившись лишь в середине следующего десятилетия. Сейчас за рубежом сомневаются в экономической целесообразности этих экспериментов, лаборатории закрывают одну за другой. Но у Японии нет своей урановой руды. Поэтому правительство и частные компании продолжают финансировать исследования. Они учитывают также, что разведанных запасов урана на земле 3 млн т, а в Мировом океане содержится 4 млрд т этого ценнейшего энергоносителя. Главная научная проблема состоит в поиске высокоэффективного поглотителя урановых частиц. Пока для получения эквивалента 10 кг урана нам требуется целый год работы. Долгосрочная цель - добиться извлечения за тот же срок 1000 т урана. Но для этого придется провести очень много исследований, построить более крупные заводы. Впрочем, и тогда Япония не перестанет закупать урановую руду. Ведь ежегодная потребность даже 32 действующих на сегодня атомных реакторов составляет 6,6 тыс. т. А планы развития атомной энергетики предусматривают рост доли выработанной на АЭС электроэнергии с нынешних 24 до 35%. Так что сделать предстоит еще очень и очень много".

С атомной энергетикой связана еще одна научная достопримечательность Сикоку - крупнейший в мире вибрационный стенд для испытаний оборудования АЭС в условиях землетрясений. От Нио до Тадоцу, где построен стенд, всего 6 км. Узкая, но аккуратно заасфальтированная дорога идет через покрытые густым зеленым лесом горы, вдоль побережья, с которого открываются виды на большие и малые острова Внутреннего моря. На окруженном волнами крошечном скалистом островке виден старинный храм с крашенной киноварью аркой. Изящный мостик соединяет морской храм с берегом. Автобус то и дело въезжает в облака ароматного дыма - крестьяне жгут стерню только что убранного весеннего урожая риса. Проезжая через деревни и поселки, восхищаешься все еще преобладающими традиционными черепичными крышами с их затейливыми коньками и фигурами сказочных зверей на четырех углах. Черные, синие, коричневые, фиолетовые черепичные "чешуи" покрывают даже ветхие и явно небогатые дома, окружающие редкие бетонные коробки заводских управлений, складов, придорожных ресторанов и гостиниц.

Умиротворяющее впечатление производит и сам городок Тадоцу. Этот старинный порт сейчас главным образом выполняет роль "спальни" для работающих в индустриальном комплексе Сакаиде, который находится в 5 км. Почерневшие от старости каменные мосты через медленную и мутную речку, крестьянские поля рядом с лесопилками, мастерскими каменотесов, лавочками рисоторговцев, рядами когда-то добротных домов. На улицах преимущественно пожилые люди - две женщины толкают тележку с разложенной на продажу рыбой, совсем ветхий старичок с трудом выжимает педали велосипеда с подвешенными по бокам двумя бамбуковыми стволами, хозяйка овощной лавки поливает расставленные у входа цветы в горшках и одновременно раскланивается со знакомыми. Над городком нависает гора с красивым парком, в глубине которого стоит храм Сёриндзи. Монахи Сёриндзи совмещают молитвы с занятиями "кэмпо", особым стилем борьбы, который соединяет приемы каратэ с элементами различных японских школ военного искусства. Боевые крики монахов и их учеников часто слышны в аллеях парка, из которого видны соседние острова, переполненный кораблями порт и высящийся на обширном пустыре огромный сине-белый куб вибрационного стенда.

Построенный в 1982 г. на отвоеванном у моря участке земли, он буквально начинен сложной и уникальной техникой. Так говорили сотрудники, попросившие воздержаться от фотографирования и болезненно реагировавшие на любое прикосновение к аппарату. Но после долгого похода по машинным залам и компьютерным центрам с полом на воздушной подушке возникает ощущение, что когда-то все это уже доводилось видеть. Ну конечно! В школы, парки и другие людные места в Японии часто приезжают специальные машины пожарного ведомства с оборудованной в кузове обычной кухней. Добровольцы из публики поднимаются по лестнице в кузов, и тут "кухня" начинает раскачиваться в силу землетрясения двух, трех, пяти баллов. Успеешь выключить газовую горелку, накрыть голову платком или полотенцем и забраться под стол - получишь аплодисменты и похвалу пожарных. Такой же "кухней", по существу, служит и ультрасовременная установка в Тадоцу.

В середине зала квадратный вибростол, каждая сторона которого достигает 15 м. На этот "стол" можно ставить грузы весом до 1000 т, но до сих пор это были весящие 250-665 т модели важнейших блоков АЭС. Даже уменьшенные в два раза модели настолько громоздки, что не помещаются на машинах или железнодорожных платформах. Поэтому их подвозят кораблями прямо к причалу, построенному рядом с массивными раздвижными дверями центра. После установки, сборки и наладки испытываемого оборудования в дело вступают мощные гидравлические стимуляторы, вызывающие горизонтальную и вертикальную вибрацию, равносильную землетрясению в 10-12 баллов по семибальной японской шкале. "Это значит,- объяснил руководитель центра Такаси Канаяма,- что мы проверяем оборудование АЭС в условиях, практически невозможных на самом деле. Ведь даже самое сильное из научно описанных землетрясений - разрушившее Токио и Иокогаму в 1923 г. Великое землетрясение Канто - было силой в 7 баллов по Японской шкале".

Правда, отвечая на каверзные вопросы разбиравшегося в сейсмологии японского журналиста, руководитель центра признал, что реальное землетрясение может продолжаться несколько минут, а "стол" способен вибрировать максимум 40 секунд. "Но в любом случае испытание хотя бы и уменьшенной копии реактора, хотя бы даже в течение укороченного времени лучше, чем применяемые обычно компьютерные расчеты безопасности. По крайней мере, испытывающие сильную "ядерную аллергию" японцы больше доверяют итогам именно наших проверок. Недавние аварии на АЭС "Тримайл айлэнд" и в Чернобыле показали, сколько сюрпризов заключено в ядерной энергии. Поэтому мы готовы принять участие в любых международных программах, связанных с развитием ядерной энергетики в сейсмоопасных районах. Приглашаем к нашему вибрационному столу!"

Престижные научные центры Сикоку создали за последние годы несколько сот рабочих мест. Но нужны ведь десятки тысяч. Все надежды на оживление "острова четырех уделов" связываются сейчас со строительством трех уникальных мостов через Внутреннее море Сэто, которые обеспечат быстрое и бесперебойное сообщение с промышленными центрами японского "материка" - острова Хонсю.

"Когда-то, тысячи лет назад, Хонсю и Сикоку были одним целым. Затем могучие силы природы оторвали их друг от друга, разделили нешироким, но подчас труднопреодолимым морем. И вот настала пора исправить ошибку природы",- коренастый, постоянно играющий доброй улыбкой на широком лице инженер-мостостроитель Сатоси Касима прочно стоит на корме прыгающего с волны на волну катерка. Морскую сноровку он приобрел за долгие 7 лет строительства "Большого моста Сэто". Точнее - цепочки из 6 мостов и 5 эстакад, которые должны уже в 1988 г.1(Нас пригласили осмотреть строительство за два года до запланированного открытия движения по мосту. Церемония открытия "Большого моста Сэто" состоялась 10 апреля 1988 г., как и было предусмотрено.- Авт.) связать автомобильным и железнодорожным сообщением город, Кодзима на острове Хонсю и город Сакаиде на Сикоку; Катер резво везет приглашенных строительной корпорацией журналистов через 10-километровый пролив, мимо ставших фундаментами мостовых опор островов, мимо рукотворных архипелагов из бетона и величественных стальных башен, кое-где уже соединенных двухэтажными пролетами или "ниточками" тросов метрового сечения. "Идея строительства моста возникла еще в 1899 г., когда префектуральное собрание Кагава постановило, что он "послужит интересам нации и благосостояния людей",- продолжает инженер Касима.- Как видите, осуществить задуманное удалось лишь почти через столетие. Целый век ушел, чтобы накопить финансовый капитал и технологический опыт. Окончательная стоимость строительства составит 1130 млрд иен, то есть около 7 млрд долларов. Конечно, собрать такую сумму в кредит раньше было бы невозможно. Сейчас это тоже было не просто, ведь мост окупится самое раннее через 30 лет. Да и с технической точки зрения такое предприятие было бы немыслимым еще два-три десятилетия назад. Нам пришлось работать в очень трудных условиях. Во-первых, Внутреннее море Сэто и его острова еще в 1934 г. стали национальным парком, первым в Японии. Это налагает массу ограничений на любые строительные работы. Сотрудники ведомства по охране природы контролируют буквально каждый наш шаг - от выбора гармонирующего с окружающей средой силуэта моста до определения цвета краски опор. Во-вторых, Внутреннее море недаром называют "морской Гиндзой". По нему ежедневно проходит полторы тысячи судов всех размеров, вплоть до супертанкеров водоизмещением 500 тыс. т. Мало того, пролив Бисан, через который пройдет наш мост, имеет статус международного водного пути. А это значит, что размеры основных пролетов не должны быть меньше 800 м при высоте моста над уровнем моря не меньше 65 м. В-третьих, мы должны были постоянно думать о сохранении рыбных угодий моря, которое кормит многие тысячи рыбаков. Можно продолжать список трудностей до бесконечности. Скажу только, что больше всего хлопот мне доставил 30-метровый слой ила, покрывающий скалистое дно. Пришлось придумывать специальный сорт динамита для его подрыва и рассеивания. При этом думали не только о рыбе, но и о соседних нефтехранилищах. Если взглянуть на все это с точки зрения строительного искусства, то самым большим достижением стало сооружение первых в мире подвесных мостов, по которым пойдут железнодорожные составы.

Длина этих мостов -940, 990 и 1100 метров - позволяет им занять соответственно 14, 12 и 6-е места в списке рекордсменов среди подвесных мостов. Ну, а с точки зрения истории конец работ на всем 37-километровом пути Кодзима-Сакаиде будет означать, что все четыре главные острова Японии будут соединены наземным транспортом. Ни штормы, ни туманы не остановят теперь поток из 80 тыс. человек и 260 тыс. т грузов, который ежедневно пересекает Внутреннее море между Хонсю и Сикоку".

Меньше часа потребовалось нашему катеру, чтобы добраться от леса труб, нагромождения заводских корпусов и гигантских шарообразных емкостей для сжиженного газа индустриальной зоны Сакаиде до почти такого же пейзажа зоны Мидзусима на Хонсю. На обратном пути удалось разговорить молчавшего всю первую половину плавания капитана катера. Сатодзи Ивамото родился 40 лет назад в рыбацкой семье на острове Ивакуродзима, на котором покоятся ныне две опоры уходящих в разные стороны 800-метровых подвесных мостов. "Вот видите, от моего острова почти ничего не осталось,- горестно начал капитан.- Ивакуродзима была раньше зеленой от покрывавшего ее леса. Теперь остров серо-желтый от бетонных сооружений и остатков пущенных на щебенку гор. Другого цвета стала и вода. Из лазурно-голубой переменилась в мутно-серую. Нам, уроженцам Внутреннего моря, это не нравится. Еще больше это не по вкусу рыбе, которой становится все меньше и меньше. Нас утешают, обещают улучшение обстановки через несколько лет. Но настроение у всех жителей отвратительное. Нам этот мост не принесет ничего доброго. Говорят, что на машине с одного его конца на другой можно будет доехать за 10 минут вместо часа пароходом. Но у меня нет машины и ездить тоже некуда. Работы же не найти ни на Сикоку, ни на Хонсю, да и обойдется ежедневная езда через мост недешево - 4 тыс. иен в один конец. Пока идет строительство, работаю на этом катере. А дальше? Как бы не остаться и без рыбы и без работы".

Снова вступив на твердую землю, мы встретились с местными журналистами. После опроса гостей об их впечатлениях коллеги с Сикоку согласились с тем, что жители острова со смешанными чувствами ждут открытия моста Кодзима-Сакаиде и двух других мостов, движение по которым начнется в 90-х годах. Крестьяне надеются, что их знаменитые мандарины и овощи будут доставляться на Хонсю за три дня вместо четырех, а это позволит увеличить объем продаж. Хозяева гостиниц и харчевен вдоль маршрута по "88 священным местам" и иным туристическим достопримечательностям ждут роста числа путешественников. Молодежь рассчитывает на открытие новых предприятий, удобно связанных со вторым по значению торгово-промышленным центром Японии - районом Кансай вокруг Осаки и Кобе. В то же время велика и боязнь обмануться в ожиданиях.

...Вечернее солнце разбрызгало позолоту на гладь Внутреннего моря. Резкие вблизи контуры красавца-моста стали размываться и пропадать в поднявшемся от воды тумане. Что-то принесут "острову четырех уделов" чудеса современного мостостроения? Сбудутся ли возлагаемые на них надежды?

предыдущая главасодержаниеследующая глава








© NIPPON-HISTORY.RU, 2013-2020
При использовании материалов обязательна установка ссылки:
http://nippon-history.ru/ 'Nippon-History.ru: История Японии'
Поможем с курсовой, контрольной, дипломной
1500+ квалифицированных специалистов готовы вам помочь