Культура Японии в период первобытнообщинной формации

Культура раннего палеолита определялась уровнем развития производительных сил и хозяйственной деятельностью древних обитателей Японского полуострова Азии.

Это был безрелигиозный период, когда человек, делая первые шаги на длительном пути исторического прогресса, осваивал простейшие трудовые навыки, без которых он просто не мог бы существовать.

С возникновением материнского рода социальные отношения усложнялись и человек, ощущая свое бессилие перед силами природы, зависимость от местных условий существования, невозможность постижения истинной причинно-следственной связи природных, биологических и социальных явлений, стал искать "подсказку" своим действиям извне, перенося на природу свои чувства, "чувственные вожделения", иллюзорно полагая, "будто "бесчувственная вещь" может изменить свои естественные свойства для того только, чтобы удовлетворить его прихоть" (Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд. Т. 1. С. 98.).

Источниками для реконструкции ранних религиозных верований японцев являются материалы археологии, сравнительной этнографии, литературные памятники VIII в. - первая поэтическая антология "Собрание мириад листьев" ("Манъёсю") и географо-этнографические описания древних провинций ("Фудоки").

Наиболее ранняя форма религиозного сознания - фетишизм проявился в Японии в виде фетиша камня, что, возможно, было обусловлено основной производственной деятельностью - изготовлением каменных орудий. Поэтому именно обыкновенный камень - галька - стал первым фетишем. В японских храмах были обнаружены гальки, расписанные красной охрой и именовавшиеся "камнями детских душ", которые поразительно похожи на австралийские чуринги, также считавшиеся вместилищами душ детей.

На западе о-ва Кюсю, в районе современного города Нагасаки, близ села Фунахо, находились 4 камня, якобы помогавших женщинам избавиться от бесплодия и вызывавших дождь.

На северо-западе о-ва Кюсю, на территории современной префектуры Фукуока, в районе деревни Фукаэ, имелись два похожих на яйца камня, влиявших, по мнению местных жителей, на роды и содействовавших успеху.

В центре о-ва Хонсю, в префектуре Нагано, обнаружено святилище Уваппара: 29 каменных столбов, собранных в три группы, образовывали круг. В северной части круга находилось 10 каменных куч, под которыми оказались ямы с углем. Это дает основание считать, что наряду с культом камней существовал и культ огня, что подтверждается и обнаружением догу вблизи очага.

Аналогичные каменные кучи обнаружены и в Корее. Вера в возможность вызывать дождь или бурю путем заклинания камня существовала у всех тюрко-монгольских народов. Культ камня отмечен у греков, древних жителей Палестины, евреев, а черный камень "кааба" (по-видимому, метеорит) является основой мусульманской святыни в Мекке.

Перенесение японцами чувств на окружающую природу нашло отражение в легенде о любви двух гор - Кагуяма и Миминаси к горе Унэби или о любви двух звезд - Вега (Волопас) и Алтаир (Ткачиха), разлученных Млечным Путем (Небесной рекой). Встретиться они могли лишь раз в год -7 июля. В этот день стал отмечаться традиционный японский "Праздник Ткачихи".

Другой формой выражения первобытной религии была магия, которая подразделялась на магию фетиша (талисман), имитативную магию, магию жеста, звука, слова и цвета. На о-ве Бэнтэн-дзима в районе города Немуро (северо-восток о-ва Хоккайдо) обнаружено наскальное изображение охоты на кита - бесспорное свидетельство наличия имитативной магии. В "Манъёсю" сообщается о существовании в древней Японии магических обрядов "избиения" и "восхваления" вина. В первом случае, потрясая лезвием меча, якобы рубили вино, чтобы "изгнать" из него злых духов, во втором перед началом пира присутствующие восхваляли вино, произнося слова заклинания о здоровье, счастье, успехах. При этом примечательно, что ритуальное вино изготовлялось так, как его делают, по данным этнографов, народы островов бассейна Тихого океана и аборигены о-ва Тайвань племени Цоу по сей день: "виноделы" садились в круг, посреди которого ставили чан, в который сплевывали разжеванные зерна проса или риса. Содержимое чана бродило, выдерживалось определенное время и "божественный" напиток был готов к употреблению.

Магия жеста проявлялась в обете верности, когда влюбленные на прощание завязывали друг другу шнур на одежде, а его развязывание означало нарушение обета. Завязывание стеблей соответствующих трав, корней, ветвей растений также рассматривалось как магическое действие и сопровождалось молением о счастье, благополучном пути, неизменной любви.

Отголоски магии звука -удары в барабан, имитирующие гром - голос "гневающегося Небесного Дракона". Такая магия монозвука была характерна не только для всего Дальнего Востока в древности, это всемирно-историческое явление для определенной стадии развития человеческого общества.

Пережитки магии слова нашли свое отражение в синтоистской концепции "истинного слова" (макото), веры в "душу слова", что проявилось в синтоистских молитвах "норито". В них говорили о цикле сельскохозяйственных работ с верой в то, что в действительности они будут воспроизведены в таком же порядке, как и в молитве. Здесь есть оттенок и имитативной магии, по которой словесные действия якобы вызывают их реальное проявление в действительной жизни. Магия слова отражена в "Манъёсю" в названиях растений, раковин, гор, районов и рек.

Магия имени, согласно "Манъёсю", выражалась в том, что японская девушка не смела назвать свое имя постороннему, в противном случае это означало дать согласие на интимные отношения или на брак. Магия наименования сохранилась до наших дней в девизах правления японских императоров ("Мэйдзи"-"Просвещенное правление"-1868-1911 гг.; "Тайсё"-"Большая справедливость"-1912-1925 гг.; "Сёва"-"Блестящая Япония"-1926 г. по настоящее время).

Магия света возникла в виде культа огня. Айны, например, хоронили обычно ночью, при свете костра, или разводили огонь при выкапывании могилы, чтобы "бог огня встретил покойника, а злой дух не мешал захоронению". Возможно, что над могилой зажигали или возле нее оставляли огонь. Здесь по-видимому уже имело место слияние культа огня с культом умершего, когда огонь на могиле являлся первоначальной формой почитания предка.

Магия цвета проявилась в поверье, что красный цвет спасает от злых сил, болезней, бед и несчастий, символизирует любовь. У древних японцев еще отсутствовало четкое различение цветов, в рудиментарном виде это сохранилось в значении 174-го иероглифического ключа "аои", который одновременно обозначает и синий, и зеленый цвета. Примеры такого древнего "дальтонизма" встречаются и у других народов (чукчей, орочей).

Возникновение родовой организации общества - первоначально тотемного, а затем и предкового рода, ведущего свое начало от достоверно известной женщины, позже - мужчины,- способствовало появлению тотемизма и культа предков.

Для тотемизма как религии раннеродовых охотничьих общин, религии возникающего рода характерен перенос кровно-родственных отношений человеческого общества на природу и установление кровного "родства" коллектива людей с тем или иным животным или растением. Поскольку жизнь неолитических охотников зависела от наличия животных, прежде всего оленей, возник культ Небесных оленей и лосих - "Прародительниц" животного мира. Этот культ отразился в древнем японском обычае гадания по трещинам на оленьей лопатке, которую держали над огнем. Этот вид гадания был характерен для монгольских народов и распространился вместе с их появлением на территории современной Японии.

Существует гипотеза, что раковинные кучи являлись местом обрядов - проводов на небо душ съеденных животных, чтобы они вернулись и обеспечили людей пищей.

Название префектуры Кумамото ("Медвежья основа") на о-ве Кюсю свидетельствует о проживании там в древности социальной общности, поклонявшейся медведю, считавшей его своим тотемным предком. Такой тотем характерен для предков современных айнов, которые хоронили кости медведя аналогично погребению человека.

Почитание в современной Японии лисиц, обезьян, черепах и змей можно рассматривать как отголосок тотемизма.

Наличие тотемизма в древней Японии подтверждается и сказочным образом птицы феникс Хоо с головой петуха, шеей змеи, горлом ласточки, спиной черепахи и рыбьим хвостом.

В качестве тотемов-предков почитались и деревья: у айнов - вяз, из которого они делали орудия труда, добывали огонь путем трения, а из лыка изготовляли одежду; у тунгусских, маньчжурских народов и у японцев таким деревом была сосна. Японцы почитали также кипарис и вечнозеленое дерево из семейства цитрусовых - дикий апельсин (татибана). Под этими деревьями-предками проводились языческие обряды и осуществлялась меновая торговля.

Наличие культа предков-женщин доказывается археологически их глиняными изображениями, обнаруженными не только в Японии, но и на огромной территории Азии и Европы.

Развитие земледелия, его зависимость от природных условий вызвали появление аграрного и солярного культов. Бессилие первобытного человека перед силами природы привело к возникновению различных магических обрядов, которые характерны для аграрного культа. Цель этих магических действий состояла в том, чтобы способствовать выпадению дождя, появлению солнца, созданию благоприятных условий для произрастания и созревания сельскохозяйственных культур. Для "отгона" злой силы широко практиковалась магия слова в виде ритуального сквернословия, являвшегося древнейшей формой образного отрицания, преследовавшего одновременно и цель утверждения, стимулирования плодородия и в конечном счете сохранения урожая.

Для усиления действия магических обрядов земля уподоблялась женскому организму, а плодородие земли отождествлялось с плодородием человека. Поэтому имело место ритуальное обнажение женщин-шаманок, обожествление половых органов, приведшее к возникновению фаллического культа, что подтверждается находками в неолите каменных палок (сэкибо) длиной от 40 см до 2,5 м с утолщениями на концах. Поклонение каменному символу фаллоса просуществовало в Японии до XIX в.

Солярный культ, отражавший суточный и годовой солнечные циклы, общий для всего региона Юго-Восточной Азии, пришел в Японию, по-видимому, из Кореи в виде мифа о Женщине-Солнце. В реконструкции он выглядит так: "В море обитает огромная Черепаха. Когда она всплывает на поверхность, ее можно принять за плавающий остров-гору. На голове Черепахи располагается Дракон (Змей). Черепаха и Дракон - супружеская пара, которая то всплывает на поверхность, то погружается в воду. Они производят на свет дитя - Дочь-Солнце. Дитя появляется из головы Черепахи поначалу в стадии "предмета" - в виде цветка, красной яшмы, жемчужины и т. п. Дракон вымогает "предмет" у Черепахи, прячет его в пояс и держит при себе. Так он "донашивает" дитя. Однажды пара Черепаха и Дракон встречается с юношей, который забирает "предмет" у Дракона. Юноша относит его в свой дом, где он и превращается в красавицу-девушку, которая становится женой юноши. Жена готовит яства и потчует мужа (или занимается ткачеством или другой хозяйственной деятельностью). Муж без причины бранит жену. Жена в обиде покидает дом мужа и уходит в море, возвращаясь в свое "исходное состояние": она оказывается вновь в голове Матери-Черепахи". Иными словами, "появление солнца утром (или усиление его активности ранней весной) мыслится как рождение его в стадии предмета; максимальная его активность днем (или летом) мыслится как превращение в красавицу-девушку и супружество Женщины-Солнца. Угасание солнца вечером (или осенью) понимается как нарушение супружеских отношений Женщины-Солнца, как уход ее из дома мужа. Ночь (или зима) понимается как пребывание солнца в стадии смерти-зачатия в голове своей родительницы Черепахи. И так - каждый день, и так - каждый год" (Никитина М. И. Древняя корейская поэзия в связи с ритуалом и мифом. М., 1982. С. 145-146.).

Наличие в Японии солярного культа подтверждается археологически находкой в префектуре Акита на северо-востоке о-ва Хонсю, в местности Ою, солнечных часов в виде каменного круга диаметром в 14,5 м, в северо-западной части которого находится каменный "небесный столп" (менгир), а вокруг него радиально располагаются продолговатые крупные камни. Все это сооружение окаймляется вторым каменным кольцом диаметром в 46,5 м. Среди камней были обнаружены сэкибо, зернотерки, каменные тарелки.

Аналогичные солнечные часы имеются в Англии (Стоунхендж), во Франции (Южная Бретань, к северу от города Карнак), в США (штат Нью-Мексико, каньон Чако), что свидетельствует о всемирном распространении солярного культа и опровергает "монополию" на него японцев.

Таким образом, религия древних японцев прошла практически те же этапы развития, что и религия у других народов, пережитки древних верований сохранились в Японии и по сей день, будучи синтезированы синтоизмом.

Одним из важнейших обрядов родового общества являлась инициация - своеобразный "первобытный университет", по прохождении которого молодые люди становились взрослыми полноправными членами коллектива. Обряд инициации символизировал смерть новообращаемого (неофита), его "путешествие" в страну мертвых, к тотемному предку, у которого он якобы проходил курс "обучения", и последующее возвращение в свой коллектив уже иным, взрослым человеком. Во время обряда инициации неофиты отделялись от коллектива, поселялись отдельно в "мужском" (и, соответственно, "женском") доме, где они обучались навыкам владения оружием, приемам охоты, знакомились с мифами своего рода. Здесь проверялась их физическая и моральная стойкость путем нанесения ранений и других испытаний. Те из неофитов, которые выдерживали эти истязания, в конце обряда инициации омывались, одевались в новую одежду, и нареченные взрослым именем, возвращались в свой коллектив, где даже родители относились к ним как к совсем другим, взрослым людям. Обряд инициации юношей описан этнографами довольно подробно. Инициация девушек освещена в этнографической литературе хуже, но социальная его суть аналогична. Во время обряда инициации девушек глава социального коллектива осуществлял их ритуальную дефлорацию, пережитки которой сохранились в период средневековья в праве феодала на "первую ночь".

Описание обряда инициации у японцев не сохранилось, однако его реликты дают полное основание утверждать, что Япония и в этом отношении не была исключением. Доказательство тому - обряд совершеннолетия "гэмбуку": за 1-2 года до обряда у юношей подбривали волосы на углах лба, над висками. Сам обряд совершался в 12-летнем, а позднее - в 15-летнем возрасте, когда мальчику впервые делалась взрослая прическа "мотодори": пучок скрученных волос перегибали и завязывали на макушке. Срезание "мотодори" считалось величайшим бесчестьем. Обряд завершался надеванием парадного головного убора - "вороньей шапки" и заменой детского имени на взрослое.

Девушкам на голову одевалось украшение в виде "цветочного парика", который, по-видимому, первоначально изготовлялся из перьев.

Святилище Исэ

В японской деревне до конца XIX в. сохранялись мужские и женские "молодежные группы" - институт совместного обучения и воспитания юношей и девушек, их подготовки к хозяйственной деятельности, сельским обрядам и церемониям, к брачным и семейным отношениям. В эти группы вступали юноши и девушки в 15-летнем возрасте и выбывали из них при вступлении в брак. Молодежные группы жили самостоятельно в особых "молодежных домах" и возглавлялись либо "домовыми родителями", либо заместителями старост.

В период существования племенной религии - шаманизма - возникает устная история. Рассказы о прошлом включали историю данной местности, смесь реальных фактов и легенд, пред сказаний, сновидений, моральных норм и генеалогий наиболее именитых представителей родоплеменной знати. Хранителями устной традиции первоначально выступали главы общин, выполнявшие жреческие функции. Затем появились специальные сказители, которые стали уважаемыми членами наиболее могущественных семейных групп, хранителями и толкователями прошлого. Во время похорон они выступали со "словом-воспоминанием", где говорилось не только о деяниях покойного, но и о подвигах его предков. Эти сказы, по-видимому, стали записываться в V в., когда среди иммигрантов появились "люди грамоты" (фухито), знавшие китайский язык, производившие необходимые административно-хозяйственные записи и ставшие придворными историографами. Появление письменности датируется началом V в. и подтверждается археологически надписью на мече из кургана Фунаяма (совр. префектура Кумамото, о-в Кюсю): "Тому, кто будет носить этот меч, даруются долголетие, много детей и внуков". По поверьям того времени предмет с начертанным текстом считался облеченным магической силой, что впоследствии распространилось на письменные тексты вообще.

Учет налоговых поступлений, проведение переписей осуществлялись на китайском языке, который стал распространяться среди придворной аристократии. Однако уже в конце VI в. стала употребляться и японская азбука катакана. Археологи обнаружили на кирпиче производственный знак, изображенный японской азбукой.

В VI-VII вв. составляются официально-правительственные писаные истории. В них фиксировались лишь те события, которые соответствовали интересам правящего дома, и опускались сведения о его противниках. Первыми письменными памятниками VI в. были "Хроника императорского дома" ("Тэйки") и сборник древних мифических и легендарных сказаний о первых правителях "Древние слова" ("Кюдзи"), которые легли в основу последующих японских летописей.

Распространению китайской письменности способствовало конфуцианство, завезенное в Японию в V в., однако в то время наибольшее влияние на культуру оказал буддизм. Его появление в Японии датируется также началом V в., но особенно интенсивно буддизм стал внедряться с конца VI в. как идеологическое оружие укрепления центральной власти. Буддизм был синкретической идеологической формой, которая объединяла помимо религиозных воззрений также этические и эстетические нормы раннефеодального общества. Буддизм принес с собой свою культуру, составной частью которой являлась и наука: многие трактаты излагали вопросы мировоззрения, человеческой жизни, содержали сведения по астрономии, физике, психологии, философии и другим отраслям знания, а также литературу разных жанров - повествовательной прозы (жития святых), риторической прозы (проповеди), документальной прозы (церковные уставы).

Буддизм оказал влияние и на архитектуру: многоярусные буддийские сооружения устремлялись ввысь, что отражало идею связи исполненного тяжких страданий мира земного с небесным царством Спасения.

Вместе с тем торжественный облик храма-дворца с интерьером, наполненным скульптурными изображениями Будды, бодхисатв, сверкающей ритуальной утварью, выкованными из серебра букетами цветов, богатейшим, с течением времени все усложняющимся декором, представлял для японца совершенно новое явление. Если синтоистское святилище с его чистыми и пустынными дворами тщательно изолировалось несколькими оградами от посторонних взглядов, то территория буддийских храмов предназначалась для пышных торжественных обрядов и различных празднеств.

Самые ранние буддийские сооружения на японской земле, дошедшие до наших дней, не только представляют современному человеку материалы, каноны и декор древнеяпонских сооружений, но в силу воспринятого ими китайского влияния являются сейчас единственными свидетельствами древнекитайской и древнекорейской архитектурной традиции. В Китае и Корее подобных сооружений древнего периода не сохранилось.

Наиболее известным среди сооружений древнего зодчества Японии является единственное в стране, сохранившееся до наших дней и самое древнее деревянное сооружение в мире монастырь "Благоденственного Закона" - Хорюдзи. Основанный в 607 г. по приказу сётоку-тайси он расположен в окраинной части современного города Нара. Храмово-монастырский комплекс Хорюдзи с его пагодой Годзююто, Золотым павильоном - Кондо, с асимметрией и свободной планировкой входящих в него других архитектурных сооружений показал очевидное умение японских строителей использовать каноническую схему, заимствованную из Китая для формирования и выражения национальных художественных идеалов.

Главное здание храма - Золотой павильон - имел настенную роспись корейского художника Тамджин из Когурё. Все сооружение было выдержано в стиле Асука с характерным ветвистым растением в орнаменте. (Асука - наименование периода с 593 по 710 г. по месту резиденции двора правителя в современной префектуре Нара, где археологами раскопан храм Асука-дэра.) Этот орнамент первоначально зародился в Египте и Ассирии, получил свое завершение в античной Греции и перешел затем во все страны Востока.

В сохранившихся трех статуях Будды, установленных в 623 г., искусствоведы обнаружили сходство со статуями Северовейского государства, созданными в период, когда оно было отдельным Сяньбийским царством и, таким образом, определили истоки искусства Асука.

Фрески Хорюдзи, пострадавшие во время пожара 1949 г., подтверждали связь японского искусства VII в. с индийским искусством времен империи Гуптов IV-V вв.

В храме имелся ковчег, расписанный картинами из жизни Будды, и шелковый занавес с вышитой картиной "Небесного царства" и изречением сётоку-тайси: "Наш мир - обман. Только Будда - истина". Предание приписывало вышивку жене сётоку-тайси - Татибана Ирацумэ, которая верила, что своей работой она будет способствовать возрождению в потустороннем мире усопшего супруга.