Психологический облик современного японца, как и представителя любой другой общности, определяется особенностями национальной культуры, которая обладает большой устойчивостью ко всем изменениям в жизни общества. Это связано с тем, что в основе культуры лежит национальная история, язык народа, его психология. Процессы модернизации и заимствований не касаются глубинных основ национальной психологии, которые проявляются и у современного японца в общепринятых способах поведения.
Чтобы нагляднее представить себе современного японца, давайте прежде всего посмотрим, как он ведет себя в различных жизненных ситуациях, как «общается» с окружающими его вещами в повседневной жизни.
Японец, как мы знаем, совсем не расположен к тому, чтобы отказываться от привычного. В национальном японском доме у него все по старинке. В токонома — встроенной нише — по-прежнему стоит букет и висит какэмоно (свиток) — картина или иероглифическое изречение. Конечно, национальный дом теперь наполнен атрибутами цивилизации, однако введенные в обиход предками вещи не оставили предназначенных им мест. Нередко, правда, японцу некуда поставить, скажем, телевизор. В обычном японском доме телевизору просто нет места. По данным статистики, до шестидесяти процентов японцев живут еще в традиционных японских домиках. Тут японцы, конечно, окружены своими национальными вещами.
Статистики утверждают, что многие из типичных японских домиков, в которых обитает большинство населения страны, в значительной степени обветшали. В сельской местности и небольших городках, где влияние модернизации менее заметно, кварталы старых построек еще сохраняют национальный колорит, но в крупных городах их подавляет современная цивилизация. Хотя некоторые наши журналисты, побывав в традиционном японском доме несколько часов или проведя в нем один-два дня, восхищаются его планировкой, интерьером, царящим в нем порядком, сказать по правде, такой дом — не самое удобное жилище. Даже японцы в какой-то степени разделяют такую точку зрения, а среди горожан все большее число отдает предпочтение стандартным городским квартирам. Это не значит, что японцы склонны перенимать европейские стандарты. Нет, и в городские многоэтажные здания они вносят свой национальный дух. Психологические стереотипы в известной степени диктуют и порядок устройства жилища.
Конструктивной основой традиционного японского дома является каркас, смонтированный из грубо обработанных древесных брусьев. Каркас устанавливается на многочисленных опорах, что придает постройке достаточную жесткость и уменьшает возможность разрушения при землетрясениях. Несущих степ в доме нет; решетчатые рамы, на которые наклеена полупрозрачная бумага, могут по желанию сдвигаться, разбираться, даже служить окном. Как правило, свес крыши достаточно велик, чтобы обеспечить защиту внутренних помещений от полуденного летнего солнца, но не препятствовать доступу мягких утренних и вечерних солнечных лучей.
Обычный японский дом никогда не красят ни снаружи, ни изнутри. Конечно, внутренние конструкции всегда тщательно полируются, отчего они приобретают приятный, ласкающий глаз вид, а внешние — предоставляют обрабатывать самой природе. Общий вид дома и его окружение соответствуют национально-психологической концепции в а б и: возвышенной простоте, как бы опоэтизированной убогости (подробнее о ваби см. гл. III).
Ощущение ваби усугубляется благодаря серой тростниковой крыше, которая навевает также и дух старины, печального очарования — саби. Однако такая крыша легко может воспламениться от случайной искры, и теперь ее все чаще заменяют черепичной. При этом черепицу делают темно-серой, иногда — голубых или тускло-коричневых оттенков, что не противоречит духу ваби; кричащих тонов тщательно избегают. Но черепичная крыша все-таки не очень практична: во-первых, довольно дорогая, а во-вторых, очень тяжелая. Поэтому все большее распространение получают облегченные крыши из некрашеной нержавеющей жести. Исходя из принципов ваби, и здесь отдают предпочтение нейтральным тонам, соответствующим характеру материала, из которого строятся дома. Впрочем, с середины 60-х годов стала распространяться мода на яркие, броские крыши.
Обычно японские национальные дома в городских условиях не имеют прилегающих к ним двориков, поэтому дети играют прямо на улице. Те, кто имеет средства и возможности, возводят у своих домов заборы. Если эю удается, японцы непременно разбивают возле дома миниатюрный садик с каменным фонарем, а если позволяет место, то воздвигают и миниатюрный чайный домик. Но даже возле домов, как будто бы начисто лишенных и клочка земли, японцы все же ухитряются создавать нечто вроде зеленых уголков, где непременно помещают несколько неотесанных камней.
Городские условия практически исключают постройку около дома гаражей для личных автомобилей. Приобретение автомобилей, хотя цены на них довольно высоки, в значительной степени лимитируется местами для стоянок, так как узкие городские улочки совершенно не приспособлены для этих целей. В некоторых крупных городах существует практика продажи автомобилей только тем, у кого есть место для стоянки.
Обычно японский дом имеет приподнятый над землей парадный вход — гэнкан, где при входе снимают обувь, две смежные комнаты, пол которых покрыт циновками (татами), миниатюрную кухню, туалет и ванную. Комнаты разделяются раздвижными бумажными перегородками; если их полностью раздвинуть, создается общее помещение. В одной из комнат принимают гостей, здесь имеется встроенная ниша — токонома.
Атмосфера японского национального дома вообще воплощает дух глубокого уважения к мужчине, может быть, даже преклонения перед ним как перед кормильцем. Строгость, целесообразность, отсутствие чего-либо лишнего в убранстве дома создает у главы семьи традиционное ощущение своего господства. Хозяйке отводится миниатюрный уголок — кухня, где она усердно трудится на благо мужа и детей, чуть ли не круглосуточно хлопоча по дому.
Утром, если позволяет погода, хозяйка открывает окна и двери и проветривает все уголки дома. Она тщательно выбивает вещи и сметает пыль с мебели и деревянных конструкций. Когда-то только сквозняк и помогал ей удалять пыль, теперь к ее услугам пылесос. Заодно производится мойка, стирка, утюжка и т. д. Особо ласкового обращения удостаивается кухонная утварь, которая перетирается, перекладывается, перевешивается. Кухня задерживает внимание хозяйки значительно дольше, чем все остальные помещения, на кухне женщина чувствует себя госпожою, здесь ей все подвластно. Так, через час-другой уютный японский дом приобретает умытый и причесанный вид, всюду царят блеск, аккуратность, чистота.
В японских городах получили распространение несколько типов квартир: двух-, трех-, четырех- и пятикомнатные; в них-то и живет основная масса горожан. Самые популярные — двухкомнатные и трехкомнатные малогабаритные квартиры. В комнате японской квартиры обычно 12 с небольшим квадратных метров (шесть татами, как говорят японцы). Двухкомнатные квартиры бывают двух видов: с миниатюрной кухней или с кухней, достаточной для расположения семьи при трапезе. Такие же кухни в трех-, четырех- и пятикомнатных квартирах. Вряд ли стоит говорить, что размер квартиры напрямую зависит от достатка семьи. Так же очевидно, что представители деловых кругов и аристократия живут в шикарных апартаментах.
Облик японских городских квартир практически стандартен и весьма слабо согласуется с традиционной эстетикой японского национального дома. Бесконечные коробки на шкафах, полках, вешалках — свидетельство ограниченной площади жилища; множество разнообразных кукол, мягких и набивных игрушечных зверушек, расставленных по полкам, на телевизорах, на пианино. Причем кукла на пианино почти непременно французская. Так повелось еще с тех пор, когда первые инструменты появились на японском рынке и в рекламных целях украшались французскими куклами.
Вообще японские квартиры буквально наводнены всевозможными украшениями — от кукол и набивных зверушек до разрисованных тарелок, фотографий, обрамленных гравюр и эстампов.
Куклы и игрушечные зверушки — самые типичные японские подарки. Этнографы усматривают в этой традиции отзвуки анимистических воззрений, глубоко укоренившихся в сознании японца. И какие бы неудобства ни создавали подаренные куклы в квартире, японец не выбросит ни одной, а будет хранить их вместе с игрушечными зверьками годами, возить с собой с квартиры на квартиру и т. п.
Стены малогабаритных японских квартир сплошь заставлены шкафами, бюро, полками и т. п., что вызвано отсутствием традиционных ниш. Только в многокомнатных квартирах можно найти сегодня подлинно национальные уголки с просторными токонома и салонами для чайной церемонии. В малогабаритных современных квартирах все это практически исключено.
В убранстве городской квартиры сразу ощущается господство женщины. Такое впечатление создают всевозможные украшения, многочисленные игрушки, детская мебель и одежда. В квартире превалируют розовые оттенки. Кухонная посуда и утварь часто выполнены в форме цветов. В городской квартире только книжные шкафы с корешками деловых книг и журналов, да золоченые горлышки бутылок с горячительными напитками напоминают о присутствии в доме мужчины. Вообще женщина словно бы уступает мужчине уголок квартиры, где тот может отдохнуть и расслабиться.
Поэтому в городской квартире так остро осознаешь факт утери главой семьи своего былого господства над женщиной. Правда, мужчина уступил женщине лишь власть над вещами. Сам же он ускользает из-под ее опеки, ища развлечений в мужской компании.
Говоря научным языком, в японском городе наблюдается процесс экстериоризации ролевых функций семьи. Городская квартира как бы способствует этому процессу: в квартире нет гостевых комнат, мужчине негде принять друзей, негде повеселиться. И вот он идет в бары, в ночные клубы... Женщина же, как и в старые времена, в основном остается домохозяйкой. Ее дело — поддерживать порядок в доме, воспитывать детей. Однако и ее все чаще влечет мир за стенами дома.
Японка, как и прежде, внимательно следит за порядком в доме и хлопочет о благополучии мужа, воспитывает детей. Но одновременно растет число женщин, вовлеченных в общественное производство. Это ли обстоятельство, или уменьшение площади жилища, его стандартизация играют свою роль, но, хотя японка и теперь может служить идеалом чистоплотности, примером простоты и элегантности, все чаще облик японского дома отдаляется от традиционного.
Провозглашенное в Японии равенство женщины с мужчиной открыло для японки новые сферы деятельности. Гражданский кодекс 1947 г. формально дал ей много прав и свобод: она может учиться, может работать в различных общественных организациях. Однако до полной эмансипации женщин еще очень далеко.
По-прежнему очень сильное влияние на семейную психологию японцев оказывает традиционная система иэ. Японское слово иэ, обозначая семью, клан, дом, хозяйство и т. п., подчеркивает непрерывность семейной линии. В традиционной концепции иэ выражается сущность группового сознания японцев, основанного на беспрекословном подчинении главе семьи. В современном японском обществе эквивалентом и э стала компания, где все наемные работники считаются членами хозяйства во главе с предпринимателем.
В процессе развития иэ может трансформироваться в додзоку (расширенную семью) и состоять из главной семьи и «боковых семей» — бункэ (младшая ветвь рода, фамилии). Бункэ соблюдает верность главной семье, которая, в свою очередь, заботится о них.
Все это явилось идеологической основой концепции «нация — семья».
Патерналистская система и э тяготеет над японской женщиной, однако ее господство дифференцируется в зависимости от принадлежности женщины к тому или иному социальному классу. В необеспеченных рабочих семьях и в сельской местности среди крестьян давление традиционного и э для женщины куда тяжелее, чем в городских зажиточных семьях.
Экономические и социальные процессы послевоенной Японии наложили видимый отпечаток на условия жизнедеятельности японцев. Японская женщина оказалась перед необходимостью выхода на рынок труда. Усилившаяся урбанизация и рост капиталистических отношений в деревне способствовали распаду патриархальных семейных кланов и образованию взамен их малых, так называемых нуклеарных семей. Все это привело к резкому сокращению размеров семьи: в 1973 г. средний состав японской семьи насчитывал 3,45 человека, а к 1985 г. эта цифра упала до 3,11 человека.
Поведение японцев вне дома отличается от привычного для нас. Жена и муж редко выходят вместе из дому. Обычно муж старается уйти куда-нибудь один. Следует заметить, что в Японии уже наметилась тенденция семейных прогулок по воскресеньям. В обычные же дни глава семьи проводит досуг с друзьями.
Согласно статистике, лишь немногим более половины семейных японских мужчин из средних слоев населения возвращаются домой к девяти часам вечера; в более зажиточных кругах общества этот процент падает до десяти [258, с. 136]. Японцы не очень-то стремятся вечером в свои городские квартиры, они стараются отдыхать вне дома.
Унаследовав от предков чувство мужского превосходства, японец считает обременительным находиться по вечерам в обществе собственной жены; японец рвется на просторы города, в увеселительные заведения. Поступить иначе — значит уронить мужское достоинство, потерять социальную роль главы семейства.
Вечерние «выходы» мужской части населения Японии давно стали неотъемлемой частью японского образа жизни. В них втянуты как любители развлечений, так и те, кто хочет просто пообщаться с людьми своего круга. Едва начинают сгущаться сумерки, как любители повеселиться устремляются в районы ночных заведений, среди них немало и уставших за длинный трудовой день рабочих и служащих. Бездельники жаждут развлечений, трудяги мечтают отдохнуть, забыться, расслабиться. Последние должны также заботиться о поддержании тесных социальных контактов. Провести свободное время за выпивкой с коллегами — значит сохранить и упрочить хорошие отношения на работе. Обычно рабочие и служащие являются постоянными посетителями сравнительно недорогих ресторанчиков. Как только они переступают порог, им тут же подносят рюмочку сакэ или бокал пива. Посетители чинно рассаживаются и начинают обмениваться новостями.
Беседуют о разном. Тут и жалобы на боссов, и советы, и предложения. Слышны дружеские одобрения, похлопывания по плечу. Пересуды сменяются осуждением каких-то неполадок, критикой неурядиц. Однако во всем этом — ни тени озлобленности или уныния: японец смотрит на жизнь более или менее спокойно. Кстати сказать, бизнесмены «гуляют» чаще не на свои деньги, а за счет «представительских» фондов своих компаний.
Характерно, что ночная жизнь больших городов сравнительно коротка. Волна гуляний катится по ночным заведениям часа три, примерно с восьми до одиннадцати. К одиннадцати часам ночи большинство гуляющих расходится по домам. После одиннадцати прекращаются многие шоу, полиция начинает свои рейды по злачным кварталам.
Кроме всякого рода низкопробных увеселений ночной Токио предлагает и подлинные образцы национального искусства: допоздна идут представления классических, кукольных и музыкальных театров, их залы обычно не пустуют.
В бане
Баня в Японии — это больше, чем гигиеническая процедура. Это — возможность расслабиться, время для телесного и духовного очищения, мисоги (обряд очищения водой). Баня — это и гигиена, и ритуал, и терапия.
Японцы любят посещать общественные бани. Для многих после рабочего дня баня — сущий рай. Здесь беседуют, спорят, решают важные проблемы. Считается, что, расслабившись, можно успешнее прийти к соглашению по многим сложным вопросам. Баня как раз то место, где японец забывает о своей характерной сдержанности и делается доступнее.
Японский город трудно представить без общественных бань с э н т о. В Токио, например, их более двух с половиной тысяч. Обычно бани сэнто представляют собой громадные одно-, двухэтажные здания с высоченными трубами. Каждую такую баню ежедневно посещают тысячи горожан. Приток посетителей особенно заметен в вечерние часы. Женщины, дети и старики успевают помыться до вечернего наплыва посетителей. Как правило, сэнто открыты с трех часов дня до полуночи.
Баня разделяется на мужскую и женскую половины. Перед банным отделением посетитель снимает обувь, платит за вход и попадает в раздевалку. Здесь он складывает одежду в специальную корзинку, которую ставит на полку. Потом идет в банный зал, где моется, отдыхает, принимает водные процедуры для расслабления.
В банном зале сэнто обычно есть бассейн, в котором могут разместиться от десяти до двадцати человек. Вдоль стен — ряды кранов с горячей и холодной водой. Прежде чем войти в бассейн, посетитель тщательно трет себя намыленной губкой и окатывается горячей водой. Вода в бассейне очень горячая, но японцы к этому привыкли, и в обжигающей влаге обычно блаженствуют, беседуя, с десяток человек. Адаптировавшись к температуре, новичок сначала прислушивается к разговору, а потом и сам включается в беседу.
Говорят о чем угодно: о рекламе зубной пасты и о международных событиях. Память как-то по-особому цепко удерживает все услышанное в бане. Не случайно в Японии дает себя знать «банный» источник информации. Нередко можно слышать, как один другому, скажем, в перерыве между заседаниями говорит: «А вот вчера в бане я слышал...» Считается, что самое лучшее место для разрешения сложных вопросов, философских споров и политических дискуссий — это баня, точнее — бассейн с обжигающей водой.
Японская баня является тем местом, где в известной степени нивелируются характеры людей. Обычно японец довольно застенчив и старается упрятать свое тело в «сорок одежек». Мы не раз удивлялись тому, как в условиях несносной духоты, когда иностранцы готовы были снять с себя буквально все, что можно, японцы стойко оставались при галстуках. Обнажать свое тело перед другими — это не в духе нации. Но вот в бане, оставшись нагишом, японец делается совсем другим человеком. Создается впечатление, что вместе с одеждой он оставляет в раздевалке и застенчивость. Баня во многих отношениях раскрывает внутренний мир японца.
В бане за сравнительно небольшую плату посетитель может нанять сансукэ, который усердно натрет ему спину, сделает массаж. Эту обязанность обычно исполняют молодые мужчины. От моющихся их отличает нечто вроде плавок. Сансукэ обслуживают как мужское, так и женское отделения, считается, что такая работа не для женщин.
Повторим: японцы любят обжигающую воду. В бассейне общественной бани так горячо, что европейцы могут окунуться туда только после специальной тренировки. Сами японцы свою приверженность к горячей воде объясняют по-разному. Однако здесь очевидно следующее: в холодное время хочется согреться, а горячая вода для этого лучшее средство, летом горячая вода вызывает реакцию охлаждения. Так или иначе, все японцы в любое время года предпочитают обжигающую воду. Не отступают от этой привычки и те, у кого дома есть современная ванная комната.
Во многих национальных японских домах ванны, как и прежде, делают деревянными, сидячими. Теперь под ванны используются и вместительные баки, и другие емкости. В городской квартире ванны стандартные, пригодные для лежания. Душ в Японии не принят — он не дает такого эффекта, как ванна. Однако ванна — это одно, а баня совсем другое, доставляющее несравнимое с ванной удовольствие, считают японцы.
В столице за последние годы открылось несколько бань, находящихся на попечении местных властей. В Токио выходила банная газета «Нюёку тайме». Из 3000 ежедневно выпускаемых экземпляров 2400 распространялись только в банях. Издатели ведут настойчивое просвещение японцев в жанре «банного этикета», пишутся даже «банные стихотворения». Вот одно из них:
Взгляните — что за диво?
В мужское отделение пробрался
Длинногривый!
Многие правила поведения в банях составляются, и редактируются муниципальными советниками по делам общественных бань. Однажды эти советники подняли вопрос перед банной администрацией о дополнительной плате с длинноволосых мужчин. Японцы в шутку окрестили эти действия «дискриминацией в банях».
Поистине, баня в Японии — это серьезно.
В обществе гейши
Слово "гейша" включает два иероглифа: гэй — талант, ся — человек. Таким образом, гейша — это талантливая женщина. Понятно, что не каждая японка может стать гейшей. Исследователи считают, что в японском языке слово «гейша» бытует со второй половины XVIII в., так что институт гейш в Японии — это явление сравнительно позднее, хотя еще в известных японских хрониках XI—XII вв. упоминается о молодых прелестницах, чьи функции позднее и перешли к гейшам. Гейши всегда производили сильное впечатление на иностранцев. Вот что рассказывает о них наш соотечественник Г. Востоков: « "Гейши" — самые образованные женщины в Японии. Остроумные, превосходно знающие свою литературу, веселые и находчивые, они расточают перед вами все свое очарование. С классическим искусством „гейша" пропоет вам и продекламирует лучшие стихотворения и отрывки из лучших драматических произведений. И все время непринужденно веселая, остроумная и кокетливая, она не потеряет своего женского достоинства. „Гейша" — вовсе не непременно продажная женщина; это, во всяком случае, не входит в ее обязанности; скорее всего это артистка, которую приглашают за известную часовую плату для развлечения и удовольствия художественного... Когда какой-нибудь японец хочет задать друзьям пир, то он устраивает его в чайном домике; жены и дочери его остаются дома, а к столу приглашаются „гейши" ».
Современные гейши, конечно, не всегда соответствуют образу, созданному Г. Востоковым. Уровень их традиционного искусства неуклонно снижается. Тем не менее институт гейш ценится в Японии и, очевидно, сохранится на долгие времена. Сейчас понятие «гейша» объединяет множество различного типа развлекательниц. Стать гейшей не так-то просто, поскольку это искусство требует больших знаний и многих умений. Обучение начинается с раннего возраста, иногда с семи лет. Сейчас нередко профессию гейш начинают приобретать девушки и с шестнадцати лет. Основная масса гейш — дочери служащих из ресторанов и чайных домиков. Довольно часто занятия гейши передаются по наследству от матери к дочери.
Ученица-гейша учится пению, танцам, актерскому искусству, игре на различных инструментах, приобретает широкий культурный кругозор. Большое внимание уделяется обучению навыкам ведения беседы. Будущие гейши живут и овладевают своим мастерством в кварталах гейш. В Киото гейшу-ученицу называют майко, а в Токио — осяку. Ученицы носят кимоно, широкий пояс оби и высокую прическу, по которой их отличают от гейш-выпускниц.
Гейшу нанимают для развлечения гостей. Пока подают кушанья, гейша шутит, играет, поет, танцует. Все это создает атмосферу непринужденности и поднимает настроение. Иностранцы между тем не могут ощутить в полной мере всех нюансов ситуации, так как не способны понять тонкостей японского языка и скрытого смысла высказываний.
Когда гейша выполнит предписанную ей программу, она считается свободной и может распоряжаться собою по своему усмотрению. Настоящая гейша обычно не входит в интимные отношения с теми, кого развлекает. Однако в Японии имеются разные категории гейш. Ритуал гейш исполняют и настоящие мастерицы своего дела и как бы ремесленницы, стоящие на низшей ступеньке института гейш. Этих девушек, не обладающих талантом гейши, часто называют «гейшами для постели». Именно они создают у иностранцев искаженное представление о японских гейшах.
Распорядок дня гейши достаточно уплотнен. Утром она совершенствуется в искусстве аранжировки цветов, чайной церемонии, танцах, пении и т. д. После этого следует легкий обед, затем до трех часов беседа с подругами-гейшами. В три часа гейша начинает прихорашиваться, готовясь к вечеру. На это она затрачивает уйму времени, проделывая сотни разнообразных процедур — от натирания пяток до укладки волос. В результате гейша принимает вид, способный привлечь внимание любого гостя.
До недавнего времени гейши не распоряжались своим гонораром, поскольку их деятельностью руководила специальная организация. Вечером в соответствия с заявкой гейша получала «направление» и на рикше отправлялась по указанному адресу (до сих пор в Японии для этих целей используются рикши). После окончания вечеринки гейша подписывала «направление», где указывалось время, затраченное ею на развлечение гостей. Оплата практиковалась обычно в конце месяца. Гонорар гейши зависел от ее возраста, мастерства, популярности и ряда других факторов. В настоящее время гейша считается свободной женщиной.
Теперь в урочные утренние часы гейше разрешается наряду с классическими занятиями играть в гольф и развлекаться по своему усмотрению. Современная гейша может даже водить автомобиль. По данным статистики, в Токио работает до пяти тысяч гейш, а по всей Японии — до тридцати пяти тысяч. Подсчеты показывают, что число гейш-профессионалок идет на убыль. Говорят, что к концу XX в. институт гейш в Японии прекратит свое существование.
Трудно согласиться с этой точкой зрения, поскольку гейша создала специфическую культуру развлечения, которую мужская половина Японии тщательно оберегает,